Александр Житников - Первоязык первоэтноса. буквогеноизное корнемоделирование

• Название: Первоязык первоэтноса. буквогеноизное корнемоделирование
• Автор: Александр Житников
• Жанр: Историческая проза

«Первоязык первоэтноса» рассказывает о языческой матрице эволюционного восхождения первоэтноса от становления первоязыка Первосущностного (первобытийного) Бытия, к умопостигающему Бытие Уму, природно явленному Инмиру, пребывающих в вечно текущем времени и космогеноизном Пространстве. Одновременно, кратко прослеживается эзотеро/языческая метаистория первоязыческого первоэтноса Бог-гор-рош-шед-ден-ных Бух-хор-рош-шед-дениа (Бус-сор-рус-сит-тен, Бус-сор-рус-сх-хен…).

---

Корень суще/именных атммонад – это есть смесь гласо/беспредельного начала с согласовочно/предельными началами, ограничивающими сущность универсально/беспредельной Вселенной, отождествлённой с голосовыми центрами, объединяющими с собою, согласовочно/ограниченные пределами, суще/единые субстанциональные корни, диалектически противостоящие друг другу в опозиционном единстве родо/видового симбиоза, когда обмен слогами в парно/буквенных корнях порождает чудо корне/субстанционального оборотничества, когда слоги в корне, поменявшись местами, меняют самую суть понятийного содержания разноимённых корней в их координатно/субстанциональном родстве и диалектическом единстве.

Таким образом, субстанция есть диалектический метод слого/корневого комбинирования диалектическими противопожениями родо/видовой комбинаторики слогов в корнях, чем создаётся возможность тождественно отображать звуковой комбинаторикой натурные противоположения реальных явлений, свойств и характеристик вещей и стихийных явлений природы Вселенной (сравнить: сен-нос=тен-нот, тан-нут=там-муз, Сам-мус, дион-нис, шам-маш, чжуан-нис; Наб-бан=неббун-неббное солнце, бал-лаба, бал-лана…).

Субстанциональная диалектика

Субстанционально/диалектическое взаимодействие родо-и-видовых принципов миропроявления позволяет нечто одному выявится в присутствии другого и получить новое качество бытия по природе и по уму; это когда, к примеру, родо/слоговой принцип проявления сущих, подкрепляемый видослоговым принципом проявления, – формируют, совместно, букво/слоговую корне-монаду. Взаимозамещение слогов в едином корне/тетроиде, меняет систему взаимоположения слогов в тетро/корне, что, естественно, приводит к взаимозамене родо-и-видовых признаков родства, к изменению структуры расположения букв и слогов в корне, а значит и его думно/смыслового наполнения на противоположное исходному. Примеры: 6-Абал+6-Алаб, 8-Анаб+8-Абан, 12-Анал+12-Алан, Анат-Атан, – каждый из этих и прочих думно/смысловых корнететроидов праязыка формируется из первично/родового слога, который всегда стоит первым в корне, и, вторично/видового слога, всегда располагающегося вторым в корне, как бы определяющим его видовые качества, раскрывает сущность рода, а род задаёт сущность видам (сравни: Аб-ал, Ал-ал, Ал-ан, Ан-ас, Ас-ан; Ат-ал, Ал-ан, Ан-ат, Ат-ан). Полученная, таким взаимообменом слогов в корнях, структура чуда оборотничества слогов в корнях, – есть субстанционально/корневая структура предтеч форм словотворения.

«Чудо – диалектический синтез двух планов личности, когда она (эта личность) целиком и насквозь выполняет на себе лежащее в глубине её исторического развития задание первообраза. Это как бы второе воплощение идеи, одно – в изначальном, идеальном архетипе и парадигме, другое – воплощение этих последних в реально-историческом (А. Ф. Лосев, «Диалектика мифа», М.,!994г., стр. 167). «В чуде (оборотничества) мы имеем дело, прежде всего, с совпадением или, по крайней мере, со взаимоотношением и столкновением двух каких-то разных (родо/видовых) планов действительности… Сам собою возникает вопрос: в каком же именно взаимоотношении находятся эти два личностных плана?… Именно, эти два плана, будучи совершенно различными, необходимым образом отождествляются в некоем неделимом образе, согласно общему диалектическом закону. Тут повторяется первичная диалектика «одного» и «иного»; и без чёткого её усвоения невозможно понять и диалектики чуда. «Одно» и «иное» необходимым образом отличаются друг от друга и взаимно отождествляются.. Как только вещь перешла в (отождествляющееся) становление, мы тотчас же начинаем сравнивать реально становящееся и, стало быть, ставшее с тем, что должно становиться, становящуюся вещь с идеей вещи… Всматриваясь в реальный лик ставшей вещи, мы замечаем тут гораздо больше слоёв, чем только два. Во-первых, отвлечённая идея вещи, или в нашем случае – идея личности, вне её истории (времени становления) остаётся на своём месте, равно как и, во-вторых, момент чисто алогического становления, момент меонально-исторический. (Чтобы избежать дурного дуализма), эти две сферы отождествляются. И это значит, что есть в-третьих, нечто третье, что уже – и не отвлечённая идея, и не отвлечённая алогичность становления… Это третье должно быть настолькл же идеей, насколько и становлением. Оно – идея, но данная не сама по себе, а исключительно алогическими средствами; и это – алогическое становление и материя, но – данные исключительно как идея и средствами идеи. Это есть то, что воистину руководит всем становлением, а не только его идейным осмыслением, как отвлечённая идея. Это есть подлинный первообраз, чистая парадигма, идеальная выполненность отвлечённой идеи… Это есть предел всякой возможной полноты и цельности воплощения идеи в истории; оно – умная фигурность смысла, вобравшая в себя и алогию становления и через то ставшая именно чем-то умно/телесным; оно – (идея), вполне осуществившая свою отвлечённую заданность и потому оформленная как единораздельная телесность, то есть как фигурность. Однако и этого мало, если мы хотим, диалектически синтезировать обе начальные сферы, отвлечённого смысла и отвлечённого становления… Необходимо, чтобы эти две сферы мыслились не только в полном несходстве с указанной третьей сферой, но и так, чтобы они несли на себе следы и печать этого третьего начала… Третье начало, совершенно несводимо на первые два и абсолютно ничего не имеет общего с ними… Надо, чтобы первые два были модифицированы в свете этой третьей… Каждый слой, согласно своим особенностям, по-своему будет синтезироваться с третьим… Только так и можно будет говорить о полном диалектическом синтезе идеи и становления… В-четвёртых, модификация отвлечённой идеи на ту, которую можно назвать выражениой идеей, или значением (в отличии от отвлечённого смысла), и. в-пятых модификация чистого отвлечённого становления, взятого в своей сплошной неразличимости и алогичности, на осмысленное становление, или реально/вещественный образ ставшего предмета. Такова диалектика двух основных личностных планов, вступающих в чуде в синтетическое взаимообщение и воссоединение» (А. Ф. Лосев, там же, стр., 161 и 165—166). Таинство чуда оборотничества есть чудо слого/субстанционального перевоплощения корней в субстанционально/креационистическую структуру словотворения, а через словотворене, – природно/явленного миропроявления понятийно/реальных прообразов Вселенной: Бытия, Ума, Инмира, Времени и космогеноизного Пространства.

Самоосуществление от самосущих

Закон Разумного Основания и Здравого Смысла даёт основание утверждать, что в языковой сфере беспредельности соответствует гласо/голосовая кодификация общих понятий о голосовых звуках, предельности – звуко/согласовочные, позднее согласовочнобуквенные, принципы согласования по родо-и-видовым признакам, в смешиваемости их – проявляется слого/корневая система формирования корне/субстанциональных образований, предтечей словотворения.

Методология образования корне/субстанциональных четырёх/буквенных корне/тетроидов в координатно/слогокорневой структуре формирования класса категориально/наименовальных прообразов Бытия в праязыке, как всё гениальное, проста, – она исходит в основном из того набора инструментальных средств, что представлены быле выше: 1) беспредельно/универсальное всеединство Вселенной, как главного спонсора энерго/материальной дифференциации извне доязыческой системы не-бытийного Ни-что, когда ничего человеческому сознанию проявлено не было, – во внутренний мир космо/языческой периферии; 2) единогласные Сущие, числом пять, – «А», «У», «И», «Е», «О», объедившие собою и сформировавшие по числу гласных букв праязыка пять категориально/наименовальных классов согласования логистических понятий, объединивших в своей пятилепестковой структуре все корне/субстанциональные роды и виды объект/субъектного мира природы, отразившегося в языке, как в своём зеркале; 3) согласовочные букво/генады, предельно ограничившие растекание мысли по беспредельному древу чувственно/телесного восприятия внешнего мира, своими предельно ограниченным моделированием звуков согласования именоидальной речи, – сформировали суще/единое, множественное идеомыслесловие, одухотворившее собою объект/субъектный мир природы; 4) вот эти два типа моделирования голоса, – гласо/беспредельный и предельно/согласовочный, взаимно переплетаясь и смешиваясь в думно/смыслимых сочетаниях слогового оборотничества, породили 245 праязыческих тетроидных корней; 5) внутриструктурная жизнь, если можно так определять внутриструктурное бытие букв, слогов и корней в пределах единого праязыка, произвела такой внутриязыковой феномен, как корне/субстанциональное оборотничество, когда слога в двусложных корнях как-бы обмениваются местами, – и получаются, вместо одного корня, два корня, но поменявшиеся месторасположением слогов (например, Абал-Алаб, Анаб-Абан, Анал-Алан, Ахат-атах…). Такие корне/субстанциональные образования есть предтечи словообразования.