Коллектив авторов - История культуры повседневности. Учебное пособие

• Название: История культуры повседневности. Учебное пособие
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Прочая научная литература

В данном учебном пособии изложены современные представления о культуре повседневности в ее историческом развитии: от первобытности до ХХ века включительно. Достаточно подробно описаны особенности повседневной жизни человеческих сообществ (обыденных верований, пространств повседневности, жилищ, гигиены, семейной жизни, быта и досуга, питания, одежды и т.д.) в разных частях света, регионах, странах, социальных слоях, в разные исторические периоды. Учебное пособие полностью соответствует Государственному образовательному стандарту и предназначено для студентов, обучающихся по дисциплинам «История культуры повседневности», «История повседневности», «Культура повседневности Европы», «Культура повседневности России», «Культура повседневности Востока» и целому ряду других по направлению «Культурология» (квалификации «бакалавр», «магистр»), и для преподавателей культурологических дисциплин. Написанное ярко и доходчиво, оно будет интересно также историкам, искусствоведам и всем тем, кого привлекают проблемы исторического развития культуры.

---

Довольно долго женщины поставляли основное количество продуктов, и именно их усилиями племя выживало. Собирательство, хотя и не самый эффективный вид деятельности по количеству и качеству произведенного продукта, но зато отличается большим постоянством успешности. Худо ли, бедно ли, женщины всякий раз что-то приносят, чтобы можно было хоть как-то накормить голодных родичей. «Когда после неудачной охоты мужчина, молчаливый и усталый, возвращается в лагерь и бросает рядом с собой лук и стрелы, воспользоваться которыми ему не пришлось, женщина извлекает из своей корзины трогательный набор: несколько оранжевых плодов пальмы бурити, двух крупных ядовитых пауков-птицеедов, несколько ящериц и их крошечные яйца, летучую мышь. Маленькие плоды пальмы бакаюва или уагуассу и горсть кузнечиков. Потом вся семья весело истребляет обед, которого не хватило бы для утоления голода одного белого»48.

Практически безоружный, не обладающий ни одним качеством, превосходящим животных, наш далекий предок испытывал огромные трудности на охоте. Успех не преследовал его. Хотя, когда ему удавалось добиться своего, то это был праздник. Ни один цивилизованный человек не в состоянии понять, что значила еда в те далекие времена, в особенности изобильная еда, искусственное добывание и использование огня. Когда мы говорим о единстве процессов развития цивилизации и культуры в древности, надо понимать, что, скажем, освоение огня (которого боится все живое) являлось моментом, во многом определившим направленность развития цивилизации, и в то же время моментом, требующим некоторой развитости духовной жизни, культуры. То же относится к приспособлению для жизни пещер, позже строительства жилищ (общих домов, вигвамов, чумов, иглу и т. д.), а также при освоении особых климатических зон – созданию одежды, в том числе в сложных формах.

Вся жизнедеятельность людей была специально и разнообразно оформленной и совершенствуемой по сравнению с тем, что наблюдается у других живых существ. Причем в использовании и создании вещей и в созидаемых предметах явно воплощался духовный опыт, которого не могло быть без развития мышления (хотя бы «ручного»), оформления проявлений чувственности, развития форм общения, знаковой (языковой) деятельности.

Мышление не развивается без языка, без знакового общения (первичные языки не словесны: жесты, мимика, выкрики и т. д.). Общение характеризует наличие общностей и выделение данных общностей на некоей единой основе. Общности первобытности – это род («коллектив» кровных родственников) и племя (объединение родов, ведущих свое происхождение от одних предков). Основой общности, помимо кровного родства, выступала некая ритуальность, которая содержала базовые позиции бытия первобытных людей: восприятие своей слитности, выраженной в самоидентификации по типу «мы»; отделение «мы» от остальных «они», которые воспринимаются обычно враждебно. По мнению О. М. Фрейденберг, борьба – единственная категория восприятия мира в первобытно-охотничьем сознании, единственное смысловое содержание его космогонии и всех действий ее воспроизводящих49. Основу общности также сотавляли закрепление и передача опыта, включающего моменты как хозяйственной (охота, рыболовство, собирательство), так и социальной (способы организации общины, брачные отношения, властные структуры и вся повседневность) деятельности.

Все это свидетельствовало о появлении определенных приемов обработки, создания и использования вещей и знаков, чего нет в природе. Появились и неприродные, не генетические способы хранения и передачи приемов и навыков. Это не были наследственные программы поведения, как у пчел или муравьев. Возникла вроде бы примитивная (по нашим меркам), но очевидно духовная активность. Для всех известных нам сообществ были характерны специальные захоронения умерших (животные не хоронят), особые верования (ненужные животным), изобразительная деятельность (не рисуют животные), развитые ритуалы, магия.

Вся повседневная жизнь древнейших людей оказывается специфически (не природно) оформленной. В ней действуют формы, которые можно считать формами культуры, благодаря которым люди искусственно встроились в окружающую среду на иной, нежели природная, основе.

Но вовсе отрываться от природы было невозможно и опасно. Человеку надо было найти и утвердить свое место в природном мире, практически определить это место, свою значимость, ценностный статус. В этом плане огромную роль сыграло развитие верований, мифологического сознания и ритуально-мифологической практики.

Мифы, мифологические верования глубокой древности совсем не похожи на более поздние мифы, мифы древнего Египта, древней Греции. Эти мифы не рассказывали, в них жили повседневно. Основной пафос мифотворчества древнейших периодов человеческой истории – придание некоего смысла существованию человека, утверждение его места в мире. И основная интенция первобытного сознания – вернуться назад в природу, осознать себя, утвердить себя в качестве природных существ. Эта тенденция проявилась в верованиях, получивших названия «тотемизм», «анимизм», «фетишизм», а также в древней магии50.

В тотемизме утверждается единое происхождение рода или племени и рода животных. Тотем воспринимается как реальный предок всего рода и каждого отдельного его члена. При этом род людей и род животных объединяются как бы в один организм и ведут как бы общую жизнь. Тотемным животным поклоняются. Их побаиваются. Но считается, что тотем помогает успешной жизни и деятельности этих людей, которые, в свою очередь, заботятся о тотеме, совершают обрядовые действия, способствующие его размножению.

Анимизм (от лат. аnima – душа) это представление о том, что все природные предметы (деревья, реки, ручьи, камни и пр.) одушевлены, что природные явления помимо своего вещного существа включают в себя нечто невидимое, не ощутимое, но способное воздействовать на людей, на их деятельность, на события. Это нечто по-разному обозначалось. Но в конце концов речь шла о том, что мы называем духами, живущими в предметах, духами умерших существ. Эти духи, как считалось, были существами обидчивыми. Во взаимодействии с ними их лучше не задевать, не обижать. Ритуалы, обряды направлены часто поэтому на то, чтобы умилостивить духов, обеспечить безопасность человеческой активности.

Представление об одушевленности мира природы создавало довольно серьезные трудности в повседневном бытии первобытных людей. Например, по их воззрениям, известным по жизни племен, не вышедших к цивилизации, человек тонет не потому, что стал тяжелее воды, а потому что его утягивает к себе дух водоема. Поэтому тонущего не спасают. А если надо преодолеть водную преграду, «дикарь» перед началом этого рискованного действия несколько раз сбегает к реке и сообщит ее духу, что сегодня он переправляться не будет, а, пожалуй, сделает это завтра. Уверив таким образом духа реки, что ему нынче нечем поживиться и уверившись сам в том, что дух разочаровавшись ушел и и не поджидает его, человек спокойно переправляется на другой берег.

«Мы одно», – говорит человек природе, приписав ей душу. Первобытный фетишизм действует в том же направлении. Это вера в сверхъестественные свойства некоторых предметов, фетишей (амулетов, оберегов, священных камней и т. д.). Вещи, предметы оказывались заместителями чудесного свойства, которое необходимо человеку в его жизни.

Развилась и древняя магия – вера в возможность непосредственного воздействия на окружающий мир (например, вызвать дождь во время засухи). Вера в такую возможность базировалась, по-видимому, на том, что окружающий мир единосущен с человеком – одушевлен, одухотворен. И поскольку этот мир, очевидно, действует на человека разнообразно и непосредственно, то и человек способен воздействовать на него51.

Вера в такую возможность, вера в единство с природой, вера в возможность воздействовать на духов, использовать могущество тотемных животных – все это помогало человеку. Важен был момент веры. «Механизм» веры был порожден в древности и отрабатывался как способы преодоления непреодолимого в мире, как путь, каким создается все в жизни людей и сами люди. Ведь особенность положения человека в мире состоит в том, что человек практически ни к чему не готов. Он приходит в мир, не умея ничего. И для того чтобы сделать нечто, ему требуется поверить в возможность достижения цели. Наши далекие предки создали «механизм» веры как собственно культурный механизм и заложили развивающийся опыт веры в воспитательный процесс.

Воспитание – специальная организация передачи практического и духовного опыта – также детище первобытности. Естественно, в первичных процессах воспитания не обособлены обучение и образование. Развитие, воспитание маленьких детей происходит в основном с участием женщин, которые заботятся о детях. Подрастая, дети вместе с женщинами занимаются собирательством, участвуют в хозяйственных хлопотах. Их воспитание рано становится трудовым и определяется подражанием старшим.