Эпосы, легенды и сказания - Сказки 1001 ночи (сборник)

• Название: Сказки 1001 ночи (сборник)
• Автор: Эпосы легенды и сказания
• Жанр: Приключения
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-103127-5

Один из самых популярных памятников мировой литературы – «Книга тысячи и одной ночи», завоевавшая любовь читателей не только на Востоке, но и на Западе.

Сказки тысячи и одной ночи – это чудесный, удивительный мир, известный нам с детства. Повествования о героических путешествиях, трогательные повести о влюбленных, увлекательные сказки о коврах-самолетах и джиннах, необыкновенные рассказы о мудрецах и простаках, правителях и купцах… В историях прекрасной Шахразады переплетаются героические и плутовские, мифологические и любовные сюжеты индийского, персидского, арабского миров.

В этот сборник вошли сказки про Али-Бабу, Синдбада-морехода, Аладдина и другие, не менее захватывающие, воплощающие всю прелесть и красоту средневекового Востока.

---

А шейх Ибрахим сидел на скамеечке, и халиф стоял и смотрел, что будет, и тут шейх Ибрахим оторопел, и растерялся, и стал кусать пальцы, говоря: «Посмотри-ка! Сплю я или бодрствую?» – «О шейх Ибрахим, что означает твое состояние?» – спросил халиф, и тогда шейх Ибрахим очнулся от опьянения, и кинулся на землю, и произнес:

Прости, государь, прегрешенье – споткнулась нога.
Невольнику милость хозяев всегда дорога.

Я сделал как должно – покаялся в грешном деянье,
Взываю к пощаде, ведь можно простить и врага[47].

И халиф простил его и приказал, чтобы девушку доставили во дворец, и когда она прибыла во дворец, халиф отвел отдельное помещение ей одной и назначил людей, чтобы ей служить, и сказал ей: «Знай, что я послал твоего господина султаном в Басру, и если захочет Аллах великий, мы отправим ему почетную одежду и отошлем тебя к нему». Вот что случилось с этими.

Что же касается Нур ад-Дина Али ибн Хакана, то он ехал не переставая, пока не достиг Басры, а потом он пришел ко дворцу султана и издал громкий крик, и султан услышал его и потребовал к себе. И представ между его руками, Нур ад-Дин поцеловал землю, и вынул бумажку, и подал ее ему, и когда султан увидел заглавные строки письма, написанные почерком повелителя правоверных, он поднялся, и встал на ноги, и поцеловал их три раза, и воскликнул: «Внимание и повиновение Аллаху великому и повелителю правоверных!»

Потом он призвал четырех судей и эмиров и хотел снять с себя власть, но вдруг явился везирь – тот, аль-Муин ибн Сави. И султан дал ему бумажку, и везирь, прочтя ее, изорвал ее до конца, и взял в рот, и разжевал, и выбросил, и султан крикнул ему, разгневанный: «Горе тебе, что тебя побудило к таким поступкам?» А везирь отвечал ему: «Клянусь твоей жизнью, о владыка султан, этот не видался ни с халифом, ни с его везирем. Это висельник, злокозненный дьявол; ему попалась какая-то пустая бумажка, написанная почерком халифа, и он приспособил ее к своей цели. И халиф не посылал его взять у тебя власть, и у него нет ни благородного указа, ни грамоты о назначении. Он не пришел от халифа, никогда, никогда, никогда! И если бы это дело случилось, халиф бы наверное прислал вместе с ним придворного или везиря, но он пришел один».

«Так как же поступить?» – спросил султан, и везирь сказал: «Отошли этого юношу со мною – я возьму его от тебя и пошлю его с придворным в город Багдад. И если его слова правда, он привезет нам благородный указ и грамоту, если же он не привезет их, я возьму должное с этого моего обидчика». И услышав слова везиря аль-Муина ибн Сави, султан сказал: «Делай с ним что хочешь!»

И везирь взял его от султана в свой дом и кликнул своих слуг, и они разложили его и били, пока он не обеспамятел. И он наложил ему на ноги тяжелые оковы, и привел его в тюрьму, и крикнул тюремщику, и тот пришел и поцеловал землю между руками везиря (а этого тюремщика звали Кутейт). И везирь сказал ему: «О Кутейт, я хочу, чтобы ты взял и бросил его в один из подвалов, которые у тебя в тюрьме, и пытал бы его ночью и днем!» И тюремщик отвечал: «Внимание и повиновение!»

А потом тюремщик ввел Нур ад-Дина в тюрьму и запер дверь, и после этого он велел обмести скамью, стоявшую за дверью, и накрыть ее подстилкой и ковром, и посадил на нее Нур ад-Дина, и расковал его оковы, и был к нему милостив. И везирь каждый день посылал к тюремщику и приказывал ему бить Нур ад-Дина, но тюремщик защищал его от этого в течение сорока дней.

А когда наступил день сорок первый, от халифа пришли подарки, и увидав их, султан был ими доволен и посоветовался с везирем относительно них, и кто-то сказал: «А может быть, это подарки для нового султана?» И сказал везирь аль-Муин ибн Сави: «Самым подходящим было бы убить его в час его прибытия». И султан воскликнул: «Клянусь Аллахом, ты напомнил мне о нем! Пойди приведи его и отруби ему голову». И везирь отвечал: «Слушаю и повинуюсь! – и поднялся и сказал: – Я хочу, чтобы в городе кричали: «Кто хочет посмотреть на казнь Нур ад-Дина Али ибн Хакана, пусть приходит ко дворцу!» И придет и сопровождаемый и сопровождающий, чтобы посмотреть, и я исцелю свою душу и повергну в горе завистников». – «Делай что хочешь», – сказал ему султан.

И везирь пошел, счастливый и радостный, и пришел к вали, и велел ему кричать, как мы упомянули. А когда люди услышали глашатая, они огорчились и заплакали – все, даже мальчики в школах и торговцы в лавках. И люди вперегонки побежали захватить места, чтобы посмотреть на это, а некоторые пошли к тюрьме, чтобы прийти с Нур ад-Дином. Везирь же отправился с десятью невольниками в тюрьму, и тюремщик Кутейт спросил его: «Что ты хочешь, наш владыка везирь?» – «Приведи мне этого висельника», – сказал везирь, и тюремщик ответил: «Он в самом зловещем положении – так много я его бил». А потом тюремщик вошел и увидел, что Нур ад-Дин говорит такие стихи:

Кто мне поможет? Жестокие беды вокруг.
Где же лекарство, чтоб вылечить смертный недуг?

Сердце и душу мою источила разлука,
Волею судеб врагом моим сделался друг.

Люди, найду ль среди вас я надежного друга,
Кто на печальный призыв отозвался бы вдруг?

Смерть – пустяки, не страшусь я теперь и забвенья,
Не уповаю на жизнь после стольких разлук.

Боже единый, тобой – океаном познаний,
Тем, кто ведет нас вдоль этих дорожных излук,

Гласом ходатаев всех – я теперь заклинаю,
Дай отпущенье грехам, избавленье от мук[48].

И тогда тюремщик снял с него чистую одежду, надел на него две грязные рубахи и отвел его к везирю, и Нур ад-Дин посмотрел, и вдруг видит, что это его враг, который стремится его убить. И увидав его, он заплакал и спросил его: «Разве ты в безопасности от судьбы? Или не слышал ты слов поэта:

Где ныне Хосрои? Тираны ушли навсегда.
От всех их сокровищ теперь не осталось следа»[49].

«Знай, о везирь, – сказал он потом, – что лишь Аллах, да будет он превознесен и прославлен, творит то, что хочет». И везирь возразил: «О Али, ты пугаешь меня этими словами? Я сегодня отрублю тебе голову наперекор жителям Басры и не стану раздумывать, и пусть судьба делает что хочет. Я не посмотрю на твои увещания и посмотрю лишь на слова поэта:

Пусть судьба повелителем будет тебе.
Будь покорен, спокойно доверься судьбе[50].

А как прекрасны слова другого:

Кто врагов пережил хоть на миг,
Тот уже своей цели достиг»[51].

И потом везирь приказал своим слугам взвалить Нур ад-Дина на спину мула, и слуги, которым было тяжело это сделать, сказали Нур ад-Дину: «Дай нам побить его камнями и разорвать его, если даже пропадут наши души». Но Нур ад-Дин отвечал им: «Ни за что не делайте этого. Разве вы не слышали слов поэта, сказавшего:

Обязан прожить я те дни, что назначил мне рок,
Закончились дни – значит, смерть к нам пришла на порог.

И если б меня в свое логово львы затащили,
Я не был бы съеден, покуда не кончен мой срок»[52].

И потом они закричали о Нур ад-Дине: «Вот наименьшее воздаяние тому, кто возводит на царей ложное!» И его до тех пор возили по Басре, пока не остановились под окнами дворца, и тогда его поставили на ковре крови, и палач подошел к нему и сказал: «О господин мой, я подневольный раб в этом деле. Если у тебя есть какое-нибудь желание – скажи мне, и я его исполню: твоей жизни осталось только на то время, пока султан не покажет из окна лицо».

И тогда Нур ад-Дин посмотрел и налево, и назад, и вперед и произнес:

Я увидал палача, его меч и ковер.
Я закричал: «Это горе мое и позор!»

Кто мне поможет, кто мне руку дружбы протянет?
Кто отзовется и этим смягчит приговор?

Пробило время мое, и погибель совсем уже рядом.
Может быть, даже в раю повстречаю укор?

Кто мне воды поднесет, облегчит мои муки?
Кто на меня обратит свой сочувственный взор?[53]

И люди стали плакать о нем, и палач встал, и взял чашку воды, и подал ее Нур ад-Дину, но везирь поднялся с места, и ударил рукой кружку с водой, и разбил ее, и закричал на палача, приказывая ему отрубить голову Нур ад-Дину. И тогда палач завязал Нур ад-Дину глаза, и народ закричал на везиря, и поднялись вопли, и умножились вопросы одних к другим, и когда все это было, вдруг взвилась пыль, и клубы ее наполнили воздух и равнину. И когда увидел это султан, который сидел во дворце, он сказал им: «Посмотрите, в чем дело», – а везирь воскликнул: «Отрубим этому голову сначала!» Но султан возразил: «Подожди ты, пока увидим, в чем дело».

А это была пыль, поднятая Джафаром Бармакидом, везирем халифа, и теми, кто был с ним, и причиной их прихода было то, что халиф провел тридцать дней, не упоминая о деле Али ибн Хакана, и никто ему о нем не говорил, пока он не подошел в какую-то ночь к комнате Анис аль-Джалис и не услышал, что она плачет и произносит красивым и приятным голосом слова поэта: