Дэйв Ицкофф - Робин Уильямс. Грустный комик, который заставил мир смеяться

• Название: Робин Уильямс. Грустный комик, который заставил мир смеяться
• Автор: Дэйв Ицкофф
• Жанр: Биографии
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-097870-0

Если вас внезапно остановят на улице и попросят назвать имя самого вдохновляющего и забавного актера, скорее всего, вам на ум придет именно его имя. Что заставило его в 2014 году покончить с собой? Ведь у него было все – «Оскар» за «Умницу Уилла Хантинга», 6 премий «Золотой глобус», множество наград за лучшие роли, лучшего комедийного актера, лучшего стенд-ап комика. Целый мир обязан Робину Уильямсу тем, что однажды в кромешной тьме зажегся луч радости и доброты, который пытался осветить все, а в итоге сгорел сам. Целые поколения детей выросли на его фильмах: мы учились по ним умению радоваться и быть счастливым в любой ситуации, дружить и любить, мы смеялись и плакали над его персонажами, переживали за неудачи и радовались за успехи. Казалось, нет в мире человека счастливее Робина Уильямса. Но, к сожалению, по ту сторону экрана его жизнь была совсем другой – всю жизнь он боролся со страхами, низкой самооценкой, тревожностью и депрессией. Он выходил на камеру и помогал нам бороться с нашими демонами, а потом уходил в тень и оставался один на один со своими. И стал Великим. Эта книга – самый полный портрет удивительного человека от рождения до смерти. В ней перед нами предстает настоящий Робин Уильямс – таким, каким его не знали даже близкие люди. Человек, который боролся с депрессией с помощью юмора, но так и не смог примириться с блеском собственной славы. Человек, который ушел слишком рано.

---

Робин точно знал, что должен убедить Валери переехать с ним, но боялся, что за пределами Сан-Франциско у нее будет меньше возможностей выступать и преподавать современные танцы. «В Лос-Анджелесе это не так популярно, – говорил он. – Я имею в виду, Твайла Тарп не тренирует танцоров Джуна Тейлора».

Но Валери была за переезд: «Я не сильно этим заморачивалась. Он был игрок, и я решила посмотреть, что из этого получится».

Когда наконец Робин и Валери решили осуществить задуманное, у них не было конкретных планов, расписания или даты. Но в очень скором времени они добились результатов, которых и представить себе не могли.

Робин переехал в Лос-Анджелес осенью 1976 года и обнаружил здесь увеличенную многократно версию того, о чем мечтал. Возможностей было в разы больше, конкуренция была огромной, а отвлекающие факторы намного соблазнительней. Никакой другой город, казалось, не мог превзойти Лос-Анджелес в его историях о быстром обогащении и, как следствие, о падении на самое дно.

Лос-Анджелес десятками лет был столицей развлечений, но из всех выстроившихся в ряд клубов Робин обозначил своей целью два, оба расположенные в самом сердце Западного Голливуда, куда обязательно должен был попасть. The Improv выпускал из своих стен таких достойных артистов, как Джей Лено (беспощадный комик из Бостона с очень высоким темпом речи и густой копной черных волос), Энди Кауфман (комик родом с Лонг-Айленда, который прятал свое застенчивое, мягкое «я» за броней откровенных, гипертрофированных сценических персонажей), а также Фредди Принц (сенсационный комик из Нью-Йорка, наполовину пуэрториканец, наполовину венгр, который всего за год после переезда в Лос-Анджелес уже стал звездой в своем собственном ситкоме на канале NBC «Чико и человек»).

Конкурент The Improv, Comedy Store, располагался в нескольких кварталах к северу от шумного бульвара Сансет. С большим количеством залов, предлагающих больше возможностей и разврата, чем в Improv, Comedy Store был собственностью Митци Шор. Все, за исключением нескольких ее любимых исполнителей, выступали в клубе в обмен на бесплатные напитки и предоставленную площадку, но денег им не платили. А тех, кто, по ее мнению, не заслуживал и этого, Митци просила поработать консьержами, парковщиками и швейцарами до тех пор, пока, опять же, по ее мнению, они не были готовы выйти на сцену.

Вот такой отчаянной и конкурентной была сцена комедии в Лос-Анджелесе, но самые многообещающие участники находили ее необыкновенно привлекательной, да и подружились они на почве того, что обожали все это. «Это было безумно романтичное время, – говорил Лено. – Берем кучку изгоев, не вписывающихся в общество, и объединяем их в одном месте, где они наконец встречают себе подобных». Комедия, по словам Лено, необычная дисциплина, где эмоциональная поддержка незнакомцев даже важнее, чем поддержка друзей и членов семьи. «Никто из комиков не хотел видеть в зале своих родных и близких. Они будут либо слишком надрывно смеяться, либо не будут смеяться вообще. Нужны абсолютно незнакомые люди. Только они играют важную роль».

Когда в этом жанре появлялся новый артист – а публика постоянно уставала от старого и требовала чего-то нового и свежего – то его быстро оценивали. Марк Лоноу, комик, актер и бизнес-партнер Improv, объяснил этот процесс так: «Молва в нашем комедийном сообществе – а мы говорим об исполнителях, а также об огромном количестве зрителей – распространяется за час. День – очень долгий период. Это было маленькое, состоящее всегда из одних и тех же людей – в прямом смысле этих слов – сообщество. Теперь же в него входит порядка десятков тысяч людей. Но слухи распространяются по-прежнему быстро».

Робин начинал в Западном Голливуде в студии Off the Wall – маленькой старой комедийной импровизационной труппе, куда он впервые заявился в такой поношенной и мятой одежде, словно только что вылез из постели: коричневом костюме, берете и радужных подтяжках. Некоторые артисты вполне обоснованно предполагали, что Уильямс жил прямо в машине, на которой приехал из Сан-Франциско. Основателем Off the Wall была Маркус ДеВера, одна из первых пропагандисток импровизационного театра из Северной Каролины, которая подбирала членов труппы из театральных мастерских, где она преподавала. Шоу, где исполнители выступали со своими импровизационными сценками, основывались на предложениях зрителей и преимущественно были безубыточными мероприятиями, организованными для развлечения, а не заработка. И все же Маркус предложила Робину место в группе, а также небольшое вознаграждение, чтобы он мог обосноваться в Лос-Анджелесе, потому что она была в числе первых, с кем он познакомился в городе, и он ей очень понравился.

Уэнди Катлер, одна из основателей труппы, вспоминала, что Робин сразу же привнес ясность в группу молодых людей, которые генерировали похожие идеи, но не понимали, что с ними делать. «Я помню, как ворвался Робин, – рассказывала она. – Он был великолепен с самого начала – быстрый, интересный, забавный, удивительный, и принес с собой чувство того, что можно создать что-то крайне неожиданное, что может стать по-настоящему захватывающим».

Энди Голдберг, еще один член команды, сначала подумал, что Робин иностранец. «Появился парень в коричневом костюме и берете, говорящий с русским акцентом. Поэтому я и подумал, что он русский. В руках у него была маленькая книжка – возможно, с записями-подсказками для его выступлений. Он открывал эту книжечку как русско-английский словарь и повторял фразу, которую я в дальнейшем слышал от него миллионы раз:

”Успокойся. А теперь разозлись“».

Вдобавок к способностям и доброжелательности, у Робина еще была чарующая харизма. «Помню, меня, да и всех остальных в группе, очень привлекла к себе энергия Уильямса, – рассказывала Катлер. – Он был такой целеустремленный, такой энергичный, что хотелось немедленно выйти на сцену и играть вместе с ним».

Робин настолько серьезно относился к своим выступлениям в Off the Wall, что даже заказал себе визитки, на которых название труппы было написано большими, как от руки написанными буквами, словно выложенными из кирпичиков, а его имя маленькими буквами над словами «Импровизационный театр комедии», написанными с ошибкой. В программке, распространяемой Off the Wall, Робин впервые в жизни дал свою профессиональную биографию, где описал себя следующим образом:

«Робин Уильямс, родом из Чикаго, провел свой предподростковый период, перемещаясь между Детройтом и Чикаго, а затем окончательно переехал в Сан-Франциско. Именно тут он обнаружил свои таланты и женщин. Институт закончил очень весело и без малейших шансов на успех. Чтобы не стать патологически бесхарактерным, Робин покинул рай и отправился учиться в Нью-Йорке в Театральную школу Джульярд. Через три года вернулся в Сан-Франциско и приступил к карьере профессионального безумца в стиле стендап. Все остальное – история. Из хобби – плавание, бег по пересеченной местности и кабальное состояние».

В выступлениях Off the Wall Робин старался придержать свое тщеславие и поддерживать дух импровизационного театра в стендап-комедии, и это удавалось ему неплохо.

Голдберг вспоминает одну сцену, которую они играли вместе: «Мы изображали маленьких детей, играющих в бейсбол, Робин зашел за зрителей и играл свою роль оттуда – так раньше никто не делал. Мы делали постановки на сцене, потому что туда был настроен свет и туда смотрели зрители. А тут всем зрителям пришлось повернуться и смотреть на выступление у себя за спиной».

«Так происходило несколько раз, – рассказывал Голдберг. – Не могу сказать, было ли это умышленно или нет. Но в этом был весь он».

Хотя в Лос-Анджелесе Робин мало что мог назвать своим и работал, стараясь закрепиться в городе, он все же был способен на акты доброты, сострадания и благотворительности. Джэми Масада, в дальнейшем основатель франшизы Laugh Factory, был молодым иммигрантом из Ирана, когда впервые встретил Робина в Bla-Bla Café – ресторане и ночном клубе в Студио-Сити. Масада, в то время живший в гараже, так как не имел постоянной работы, говорил на фарси и иврите и учил английский. Несколько раз он попадал на стендап-шоу в те места, где их демонстрируют. И однажды встретил Робина.

«Он ел сэндвич с тунцом и цельнозерновым хлебом, а я был зверски голоден, – вспоминал Масада. – Робин сказал: ”Иди сюда“, я присел рядом, а он заказал сэндвич и мне. Уильямс раскритиковал мое выступление и дал имя преподавателя, которому я должен был позвонить и учиться у него актерской игре». При этом Масада замечал, что Робин никогда не общался с ним как с низшим сословием. «Он здоровался, интересовался как дела, ему было на тебя не наплевать, – рассказывал он. – А я искренне к нему привязался».

Как-то Масада вел в Bla-Bla Café шоу, где был задействован Робин. «Я позвал его на сцену, – рассказывает Масада, – он вышел и спросил, играл ли я когда-нибудь Шекспира. Я не знал, кто такой Шекспир. Кто такой этот чертов Шекспир? Что это такое Шекспир? Робин попытался мне его описать и стал цитировать строки: ”Быть или не быть. Вот в чем вопрос“. Я говорю: ”Что за вопрос? А люди уже начинают смеяться. Я и не знал, что делаю правильно. Люди хохочут, потому что я облажался, а я-то это делаю не специально. Но рядом с ним я чувствовал себя уверенно».