Тантум Коллинс - Жесткий лидер. Правила менеджмента от генерала Афганской войны

• Название: Жесткий лидер. Правила менеджмента от генерала Афганской войны
• Автор: Тантум Коллинс
• Издательство: Литагент 5 редакция «БОМБОРА»
• Жанр: Управление, подбор персонала
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-699-98189-2

Что, если бы вы могли сочетать гибкость, адаптивность и сплоченность небольшой команды с властью и ресурсами гигантской организации? Не секрет, что в любой области небольшие команды имеют много преимуществ: они могут быстро реагировать и принимать решения без бюрократии и волокиты. Но при этом компании, занимающиеся большими делами, не могут помещаться в маленькой комнате, им нужны методы управления, которые можно масштабировать на тысячи людей. Один из самых авторитетных военных в мире – генерал Стэнли МакКристал – рассказывает, как сочетание принципов управления мощной военной машиной с гибкостью небольших организаций может применяться и в гражданских организациях.

---

• В 2004 г. мы поняли, что у данного подхода, несмотря на успешность в ХХ в., тоже есть предел. Как и линии Мажино, этого подхода было недостаточно, чтобы справляться с угрозами нового поколения. Эффективности теперь стало недостаточно.

Глава 3 От осложненного к сложному

Год 1882. На другом конце света от Тейлора и его фабрик османский губернатор Дамаска решил провести существенные реформы в сфере образования. Тарек – бедный, набожный мусульманин, который не хотел никаких реформ, пошел на площадь, залез на импровизированную трибуну и начал агитировать против правительства. Необходимо ли властям волноваться по поводу этого? Возможно. По всей вероятности, османский режим практически ничего не знает о нем, поскольку он никак не связан ни с кем из врагов режима. Однако, даже не зная Тарека как личность, режим может ожидать, что число людей, которые окажутся поблизости и послушают его, будет небольшим: о его протесте узнают только люди, маршруты которых проходят неподалеку от места, где он агитирует. Более того, городская площадь находится под контролем правительства. Если что-то пойдет не так, то оно сможет прекратить его действия практически мгновенно. Возможно, правительству придется его арестовать либо ему дадут закончить свою проповедь и уйти. Также можно с какой-то долей вероятности предположить, что он не представляет угрозы для безопасности страны.

А теперь перенесемся в 2010 г. Тарек стоит на улице в Сиди-Бузид, Тунис, и во весь голос кричит о коррупции в местной полиции. С возможностью доступа к его данным власти Туниса образца XXI в., скорее всего, будут знать о Тареке достаточно много: в какие магазины он ходит, что любит покупать, какие сайты посещает в интернет-кафе, кто его друзья в Facebook, каких религиозных и политических убеждений он придерживается. Имея нехитрые навыки и простой компьютер, они могут прийти к гораздо более точному заключению, нежели это мог сделать османский губернатор в 1882 г. Однако в 2010 г. охват выводов, которые могут быть сделаны по поводу Тарека, гораздо больше, чем может сделать правительство, поскольку он живет в куда более сложном мире.

Первый Тарек является вымышленным персонажем. Второй же – это торговец фруктами из Туниса Тарек аль-Тайиб Мохаммед Буазизи. Когда он облил себя бензином, принес в жертву, происходящее стало выходить из-под контроля с ошеломляющей скоростью: толпа устроила протест по поводу его смерти, а его двоюродный брат записал видео на свой iPhone. Видео появились на YouTube через два дня вместе с фотографией Тарека, умирающего в огне. Пошли новые протесты. Видео об этих протестах появились на Facebook. Арабы везде видели своих собратьев из Туниса на улицах. В небольшой городок Сиди-Бузид приехали не только журналисты Аль-Джазиры, но и The New York Times, а также The Guardian. Через три месяца 13-летнему правлению Хосни Мубарака, за 1400 миль, в Каире (Египет), пришел конец. Муаммар Каддафи стал терять контроль на Ливией после 40 лет правления, а в Сирии началась неуправляемая гражданская война.

Несмотря на большее, чем когда бы то ни было, количество информации об обществе в арабских странах (и об отдельных гражданах, таких как Тарек), ни одно правительство, ни один поисковик и ни одна социальная сеть не смогли спрогнозировать, что Тарек принесет себя в жертву, равно как они не смогли спрогнозировать последствия, которые за этим последуют.

Два Тарека проиллюстрировали нам несоответствие технологического прогресса, который был огромным за последние сто лет, нашей заметно ослабшей способности прогнозировать, что случится дальше. Несмотря на то, что мы знаем обо всем, что происходит в этом мире, гораздо больше, он во многих отношениях стал менее предсказуемым.

Такая непредсказуемость стала возможной не вопреки технологическому прогрессу, а именно из-за него. Технологическое развитие последних десятилетий фундаментально отличается от технологического развития эпохи Тейлора. Пока мы, возможно, думаем, что имеем возможность отследить таких людей, как Тарек, принять меры и поговорить с ними и что это улучшит наш точный «часовой механизм» управления, реальность, к сожалению, иная: эти изменения создают кардинально противоположную среду (непредсказуемо сложную), которая ставит в тупик организации, основанные на тейлоровской эффективности. Именно из-за этих изменений «удивительная машина» Оперативного подразделения, которая отлично работала на протяжении всего ХХ в., проигрывала.

Понимание того, что именно изменилось, почему сократилась способность предсказывать и как это все повлияло на руководство, было критичным для решения нашей проблемы. И мы не были в этом одиноки. В ходе анализа, который был сделан позже, стало ясно, что феномен, который мы наблюдали в Ираке, происходил в огромном количестве сфер – от агрономии до экономики.

Кометы и холодные фронты

Чтобы разобраться в проблеме двух Тареков, необходимо начать с эклектического математика и метеоролога, который работал в МТИ в 1961 г. Эдвард Лоренц использовал передовые на тот момент компьютеры, чтобы предсказать погоду на год вперед. Погода была сложной задачей. В то время как оборот кометы Галлея можно было рассчитать достаточно точно на десятки лет вперед, а приливы с отливами и затмения уже давно капитулировали перед технологиями, предсказывать погоду все еще было очень трудно. Лоренц надеялся, что новые разработки позволят ему достичь похожего уровня точного детерминизма в определении климата Земли. Он запускал компьютерные симуляции, создавал элементарные графики с целью лучшей визуализации тенденций в своих данных и надеялся распознать какую-то последовательность.

В какой-то из дней Лоренц решил избрать кратчайший путь, чтобы перепроверить одну конкретную симуляцию. Вместо того чтобы запустить всю последовательность с самого начала (компьютеры в то время были гораздо медленнее, чем сейчас), он начал с середины. Лоренц самостоятельно ввел числовые данные с более ранних выкладок, чтобы убедиться в том, что начальные условия ничем не отличались от того, что было ранее, после чего ушел за чашечкой кофе, предоставив машине время для выдачи нового прогноза. Новый круг должен был в точности повторить предыдущий, поскольку Лоренц не внес никаких изменений и дважды все перепроверил. Однако, когда он увидел новую выкладку, то был ошарашен: она настолько сильно отличалась от предыдущей, что создавалось впечатление, будто это «два разных прогноза погоды, которые фокусник достал из шляпы».

Лоренц корпел над этими результатами, пытаясь найти ошибки в компьютерном коде. После нескольких недель анализа он понял, в чем причина проблемы. И она была не в коде машины, а в данных. Две «идентичные» симуляции, которые он запустил, на самом деле практически ничем не отличались друг друга. Оригинальная последовательность, на которую обратил внимание Лоренц, была произведена алгоритмом. В памяти компьютера сохранились шесть десятичных знаков каждого из значений, однако Лоренц ввел последовательность с распечатки, которая отображала лишь три знака. Он не увидел проблемы во вводе округленных чисел с распечатки, поскольку считал, что разница между 506,127 и 506 не будет иметь никакого значения.

И она должна была быть незначительной в «часовом механизме». Расчеты, успешно предсказывающие затмения, приливы-отливы и поведение комет, просты: небольшая ошибка во вводе данных приводит к небольшой неточности прогноза (например, что затмение произойдет на пару минут раньше или позже).

Однако с погодой все иначе. Эта небольшая ошибка Лоренца, связанная с округлением, произошла в более взаимосвязанной и изменчивой среде, нежели пустота, через которую проходили орбиты кометы Галлея. На небольшие вихри воздуха могут повлиять такие незначительные и практически неизмеримые вещи, как взмах крыльев бабочки, и эти колебания могут оказать воздействие на большие вихри, а те, в свою очередь, способны изменить схему построения холодных и теплых фронтов. Цепь событий, которая может привести к экспоненциальному увеличению изначального возмущения, приводит к невозможности существования любых попыток более-менее точно предсказать погоду. Программа Лоренца работала корректно.

Когда несколько лет спустя Лоренц представил документ о своих изысканиях, он назвал его «Может ли взмах крыльев бабочки в Бразилии вызвать торнадо в Техасе?» После этого фраза «эффект бабочки» закрепилась в мировом лексиконе[6].

Эффект бабочки Лоренца является физическим отображением феномена сложности: не «сложности» в том смысле, который мы используем в нашей повседневной жизни, всеобъемлющее понятие для чего-то, что не является простым или интуитивно понятным, но сложности в более трудном, ограниченном, техническом смысле. Этот вид сложности трудно поддается описанию. Те, кто изучает его, часто опираются на комментарий судьи Верховного суда Поттера Стюарта по поводу оскорблений: «Я знаю, когда я вижу». Сложные вещи (живые организмы, экосистемы, национальные экономики) обладают различным типом построения взаимосвязанных элементов, часто взаимодействуют. Из-за плотности этих связей сложные системы содержат в себе слишком много переменных, и поэтому непредсказуемы. В случае с погодой небольшое возмущение в одном месте может вызвать серию ответных колебаний, которые влекут за собой непредсказуемые и порой серьезные последствия в другом месте из-за миллиардов крошечных взаимодействий, которые связаны как с причиной, так и со следствием. В экосистеме один вирус, который немного изменил свою структуру, может распространиться, как пожар, что приведет к огромному сокращению популяции, что, в свою очередь, приведет к определенным последствиям для всей остальной пищевой цепочки, вследствие чего изменится биологический порядок в этой экосистеме. В случае с экономикой крах одного банка может и не привести к негативным последствиям, однако способен также вызвать каскадное обрушение всей системы.