Антонио Гарсиа Мартинес - Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины

• Название: Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины
• Автор: Антонио Гарсиа Мартинес
• Жанр: О бизнесе популярно
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-089528-1

Что нужно для создания прибыльного стартапа? Как создать продукт, который станет хитом на рынке? Как найти деньги для реализации своей идеи? Никто не ответит на эти вопросы лучше, чем инсайдер Кремниевой долины. Бывший консультант Twitter и менеджер по продукту Facebook Антонио Гарсиа Мартинес знает все о том, как запускать прибыльные проекты и зарабатывать. Теперь узнаете и вы!

---

– Каково ваше образование? – спросила офицер Кляйн.

С моей точки зрения, это был показательный вопрос.

Среди офицеров полиции встречаются любители поиздеваться, которые пользуются своими погонами как оправданием для садизма. Однако большинство полицейских – все-таки реакционеры, верящие в некий упрощенный манихейский дуализм вселенной, где каждый по своей сути либо хороший, либо плохой. Эти защитники закона принесли присягу и теперь охраняют собственность и ее собственников-патрициев от жестокости и воровства. Они отделяют моральные зерна от плевел и умеют отличить недостойного преступника от добропорядочного гражданина. Эта склонность к здравомыслию является их призванием, профессией, при полной поддержке той глухомани, которая платит за полицейскую униформу и патрульные машины. Чтобы заслужить их снисхождение, вы должны восприниматься как некто с хорошей стороны – вы лишь на секунду сбились с пути и оказались во мраке. Вас нужно лишь немного подтолкнуть, чтобы вы вернулись на путь праведный.

Как раз мой случай.

– Кандидат наук. Между прочим, тут вы можете увидеть моих коллег. Мы работаем для стартапа с венчурными инвестициями. Это время неформального общения в нашей компании. Я работаю в ней ученым-исследователем, – я говорил это, показывая на кучку сотрудников Adchemy, вышедших полюбоваться на арест своего нового коллеги. Я старался источать респектабельность, как парфюм.

Офицер Кляйн колебалась.

В этот момент на сцену вышел ее напарник – толстошеий Бык Коннор. Такого персонажа, типичного «товарища полицейского», можно увидеть во многих играх-стрелялках.

– Сэр, можно попросить вас дыхнуть сюда? – велел он, протягивая мне белую пластиковую трубочку. Будто это был один из шотов текилы, которые я только что в себя опрокидывал.

Будь то алкотестер или банан, в таком положении невозможно поддерживать визуальный контакт с другим мужчиной. Слишком странно это. Так что, дыша в приборчик служителя закона, я вглядывался в голубые дали.

А теперь барабанная дробь!

– 0,91, – провозгласил Бык Коннор.

Проклятье. По законам Золотого Штата максимально допустимое количество алкоголя в крови – это 0,8.

Эта сцена нуждается в некоторых пояснениях.

Каждый четверг некое ядро из самых молодых и самых неприкаянных сотрудников Adchemy (каждый раз в разном составе) устраивали себе «счастливый час» в одной из местных забегаловок. Уж поверьте мне, между богемной магистратурой и разгульной Уолл-стрит с корпоративной AmEx я провел немало «счастливых часов», разрушая свою печень, и даже был возведен в сомнительный ранг пропойцы. Но эти новые выходки были настоящими алкоголическими катаклизмами без какой бы то ни было логики или планирования. Из-за них вся пятница и часть субботы превращались в дымящиеся руины. Это был мой первый выход в свет из этой серии, и мой план вести себя хорошо испарился ровно в тот момент, когда я начал обниматься у бара с симпатичной азиатской коллегой. За раундом текилы последовала новая порция обнимашек-целовашек в туалете – а чем она закончилась, я не помнил тогда и не помню сейчас. Посреди заварушки я заметил, что мой коллега по исследованиям Дейв, тот еще холеный мерзавец, слинял вместе с азиаткой. Терзаемый болью от латиноамериканской привычки к собственничеству, я выбрался наружу, в темную ночь, чтобы посмотреть, куда делся мой приз. Мне показалось, что я заметил вдалеке их удаляющиеся спины, и с удвоенной скоростью погнался за ними… чтобы в итоге потеряться в бесконечной коммерческой суматохе Сан-Матео.

Вернувшись тем же путем, я оказался возле кабриолета BMW третьей серии, который провез меня через янтарные волны песка и пурпурные величественные горы, от цивилизации Восточного побережья до этого обдуваемого кондиционерами стартаповского ада. Я был убежден, что машину надо спасти от каких-то необъяснимых опасностей, и решил припарковаться как можно ближе к бару, географическое расположение которого представлялось теперь уже не столь четким. Мотор заведен, сцепление выжато, мы поехали.

В моей родной Южной Калифорнии господь наделил нас само собой разумеющимся правом выполнять повороты в форме буквы U[11]. Но в Северной Калифорнии правила движения более жесткие. На Третьей улице я совершил нелегальный поворот в форме буквы U, чтобы вернуться к бару, – и тут-то на периферии моего зрения появились мигающие красно-синие огни.

На лице Быка Коннора расцвела ожидаемая мной гримаса не триумфа, а неодобрительной властности.

– И что теперь, офицер? – спросил я.

– Уровень алкоголя в вашей крови превышает допустимый в Калифорнии, – заявил он ровным тоном.

Время на размышление: я сверх лимита, но ненамного. Я мог бы повести себя как мерзкая хныкалка и настоять на сдаче анализа крови на полицейской станции (это мое право по закону Калифорнии). Тогда бы он арестовал меня, запихнул в машину и довез до станции. Там бы у меня взяли анализ крови. Пока вся эта хрень творилась бы, я успел бы протрезветь до позволительного уровня. Он просто потерял бы два часа, разбираясь с процедурной ловушкой «управления транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения», и просто испортил бы себе всю ночь.

Самое время для гамбита. Терять все равно нечего.

– Может, я подожду часок тут с моими коллегами, пока уровень алкоголя в моей крови не уменьшится?

– Если разрешу вам это сделать, вы сразу же вернетесь в машину и уедете.

Уже прогресс. До этого я был преступником, которого следовало подвергнуть наказанию, а сейчас мы уже торгуемся.

– Хорошо, офицер. А как вам такой вариант: мы вызываем такси, я на ваших глазах туда сажусь, и на этом заканчиваем? – предложил я.

Офицер Толстошеий минутку подумал и кивнул.

Это было еще до появления Uber, поэтому звони, звони, звони, придурок! пока они не передумали. Такси «пьяномобиль» остановилось рядом со мной, я помахал рукой скучившимся рядом сотрудникам Adchemy, офицерам Кляйн и Толстошеему и отчалил. Через $80 я был в Колл Вэлли, Сан-Франциско, в холодных недрах выстроенного в Викторианскую эпоху дома, в котором я жил вместе с двумя девчонками-хиппи.

Я прожил в Силиконовой долине всего неделю и вынес для себя такой урок: если хочешь быть предпринимателем в сфере стартапов, научись вести переговоры с позиции слабого. Вскоре мне придется вести переговоры в более щекотливых ситуациях, нежели убеждать копа разрешить сесть в такси. То же самое придется делать вам, если решите ввязаться в стартаповскую игру.

На следующее утро я был не в похмелье – продолжал оставаться слегка пьяным. После обеда была назначена встреча сотрудников, где вся компания полностью собиралась, чтобы узнать о новых сделках и членах коллектива и послушать корпоративную пропаганду гендиректора Мурти Нукала. Я просто обязан был быть там, иначе коллеги рапортовали бы о пропавшем без вести, а я бы выглядел полным размазней. Мой умирающий мозг не сразу сообразил, что машина оставалась все еще где-то в Сан-Матео. Через $130 и чересчур много солнечного света я стоял возле моего четырехколесного баварского скакуна на сцене вчерашнего триумфа над верховенством закона. А еще через пятнадцать минут прибыл с допустимым пятиминутным опозданием на встречу коллектива.

Когда я вошел на собрание всей компании, с края толпы послышался ропот, выражавший не то удивление, не то радость от того, что я был жив и на свободе. Фабрика слухов в компании работала в то утро на полную мощность. Скорее всего, я выглядел настолько же поддатым, насколько себя им чувствовал. Мурти пустился в свои еженедельные рассуждения. Колеса капитализма продолжали утрамбовывать землю.

Каждая новая форма массмедиа вначале подражает формам старым. На первых радиошоу люди просто читали в эфире книги или играли на музыкальных инструментах, без какого бы то ни было редактирования или использования умных звуковых эффектов. Первые ТВ-шоу представляли собой викторины, которые изначально проводились по радио, – в них показывались только головы участников. Никаких изощренных панорам или врезок – просто к произносимым словам добавлялось лицо. Интернет-реклама имеет такое же атавистическое сходство с рекламой газетной, которая ей предшествовала. Первые подобные объявления были напечатаны в парижской газете La Presse в 1836 году. Изначально реклама была мерой по снижению отпускной цены газеты и схемой по захвату рыночной доли. Стратегия оказалась успешной, и вскоре ее скопировали все газеты. Сами объявления были прямоугольными рамками, заполненными контентом, который создавал рекламодатель. Они размещались либо под традиционным контентом, либо рядом с ним и выделялись благодаря массивным рамкам и крупным, аляповатым буквам.

ЕСЛИ СТРАТЕГИЯ КОМПАНИИ ПО УДЕРЖАНИЮ СОТРУДНИКОВ КУЛЬТИВИРУЕТ СТОКГОЛЬМСКИЙ СИНДРОМ – ВЫ РАБОТАЕТЕ В НЕПРАВИЛЬНОЙ КОМПАНИИ.