Уилбур Смит - Божество реки

• Название: Божество реки
• Автор: Уилбур Смит
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0123-2

В основу увлекательного романа легла подлинная история пылкой и преданной любви, изложенная на папирусах, обнаруженных в гробнице неизвестной древнеегипетской царицы.

Это рассказ раба-евнуха по имени Таита — врача, философа, поэта, инженера и астронома, ментора царицы с младенчества и до её смерти.

---

Я остановил лошадей на краю рощи, и мы в ужасе оглянулись. Вокруг слонов вся роща была усеяна разбитыми колесницами — Крату на левом фланге посчастливилось не больше нашего.

Оба самца были утыканы стрелами, и блестящие красные полосы крови покрывали тела. Однако раны нисколько не убавили их силы, но, казалось, только разъярили. Они буйствовали в роще, ломая перевернутые колесницы, топча массивными ногами тела лошадей и подбрасывая в воздух вопящих людей. Когда те падали на землю, слоны топтали их, и крики прекращались. Крат подкатил к нам.

— Клянусь вшами у Сета промеж ног! Вот это да! — крикнул он. — Мы потеряли восемь колесниц в первой же атаке.

— Охота оказалась забавнее, чем ты ожидал, сотник Крат, — звонко ответил ему царевич Мемнон. Лучше бы ему помолчать, потому что мы с Таном совсем забыли о его присутствии. Теперь же оба набросились на него.

— А ты, мой мальчик, уже повеселился сегодня, — твердо сказал я.

— Отправляйся на ладьи, и немедленно! — поддержал меня Тан, и в этот момент лошади галопом протащили мимо нас пустую колесницу. Не знаю, что случилось с возницей и лучником, — скорее всего, выбросило на ухабе или разъяренные слоны вытащили их хоботами.

— Поймать лошадей! — распорядился Тан и, когда пустую колесницу подвели к нам, сказал царевичу: — Вылезай. Бери колесницу, отправляйся на берег и жди нашего возвращения.

— Вельможа Тан. — Царевич изо всех сил вытянулся перед ним, но дотянулся лишь до плеча отца. — Я возражаю…

— Оставь царские манеры и возвращайся. Возражай своей матери, если хочешь. — Тан властно поднял его одной рукой и опустил в пустую колесницу.

— Вельможа Тан, я имею полное право… — Мемнон сделал последнюю отчаянную попытку остаться.

— А я имею полное право отшлепать тебя по заднему месту ножнами, если ты еще будешь здесь, когда я оглянусь, — сказал Тан и повернулся к нему спиной. Мы оба тут же забыли о мальчике.

— Добыча слоновой кости, оказывается, потруднее сбора грибов, — заметил я. — Нужно придумать способ получше.

— Этим зверям бесполезно стрелять в голову. Так их не убьешь, — проворчал Тан. — Попробуем еще раз. Будем пускать стрелы по ребрам. Даже если у них в черепе нет мозгов, сердце и легкие у них наверняка есть.

Я натянул вожжи и взбодрил лошадей, но чувствовал, что Терпение и Клинок беспокоятся. Как и меня, их тревожила сама мысль о возвращении на место побоища — охота на слонов оказалась нам не по вкусу.

— Я буду править прямо на него, — сказал я Тану, — а потом отверну в сторону и подставлю тебе его ребра.

Я пустил лошадей рысью, а потом, когда мы въехали в рощу акаций, разогнал до галопа. Прямо перед нами огромный самец буйствовал на усеянной обломками колесниц и телами лошадей прогалине. Он увидел нас и издал свой страшный рев, от которого кровь застыла у меня в жилах, а лошади прижали уши и снова попятились. Я натянул вожжи, взбодрил их, и мы помчались дальше.

Самец бросился на нас, как лавина, несущаяся по склону холма. Зрелище это было ужасное. Ярости и мукам его не было предела, но я мужественно правил лошадьми и не спешил разгонять их. Когда мы сблизились, я начал хлестать лошадей вожжами и дикими воплями перевел их на сумасшедший галоп. Одновременно резко свернул налево и открыл Тану бок слона. С расстояния менее двадцати шагов Тан быстро выпустил три стрелы. Все они вошли в просветы между ребрами чуть позади плеча и погрузились в тело на всю длину.

Самец снова заревел, но на этот раз в его реве слышалась смертельная боль. Потянулся к нам хоботом, но мы успели проскочить и ушли от удара. Я оглянулся. Он стоял в пыли позади нас. Потом снова взревел, и облако крови вырвалось из его хобота, как пар из носика чайника.

— Легкие! — закричал я. — Отлично сработано, Тан. Ты попал ему в легкие.

— Вот мы и нашли к нему ключик, — с восторгом ответил Тан. — Поехали назад. Я хочу пустить ему стрелу в сердце.

Я развернул колесницу, лошади еще были сильны и бодры.

— Давайте, красавицы, — крикнул я. — Еще разок, но! Смертельно раненный слон — еще не мертвый слон.

В будущем я узнаю, как сражаются за свою жизнь эти великолепные звери. Сейчас же он снова величественно и храбро бросился нам навстречу, и я невольно почувствовал к нему уважение. Даже в горячке охоты, в страхе за свою жизнь мне было стыдно причинять ему такие муки.

Может быть, именно поэтому я подвел лошадей слишком близко. Из уважения к противнику мне захотелось противопоставить его мужеству мое собственное. Когда уже было почти поздно, я отвернул лошадей, собираясь проскочить мимо под самым хоботом.

В этот момент внешнее от слона колесо разлетелось на кусочки. У меня засосало под ложечкой, когда я, как акробат, полетел по воздуху. Я не первый раз падал с колесницы и научился приземляться, как кошка. Ослабил удар, прокатившись по земле. Здесь было мягко, и трава росла густо, как матрац. Невредимый, я вскочил на ноги, ни на секунду не теряя сознания, и сразу увидел, что Тан приземлился совсем не так удачно. Он неподвижно лежал на земле.

Лошади были на ногах, но их мертвым якорем приковывала к себе разбитая колесница. Слон набросился на них. Клинок оказалась ближе к нему, и он сломал шею моей любимой кобылы одним ударом хобота. Она упала на колени. Слон пронзил толстым бивнем грудь Клинка и рывком поднял бьющееся животное в воздух.

Мне следовало бежать, пока самец расправлялся со своей жертвой, но Терпение оставалась невредимой. Я не мог покинуть ее. Слон почти отвернулся, его собственные уши, растопыренные, как паруса ладьи, скрыли меня от него, и он не заметил, как я подбежал. Я выхватил меч Тана из ножен в перевернутой колеснице и подскочил к Терпению.

Громадный самец тянул ее за собой за кожаные ремни упряжи, которые связывали с Клинком, но сама кобыла не пострадала, хотя кровь второй лошади забрызгала шею и холку. Она, разумеется, обезумела от ужаса, визжала и лягалась обеими задними ногами и чуть было не раскроила мне череп, когда я подобрался к ней. Я увернулся, но она задела копытом мою щеку.

Я стал рубить ремни из сыромятной кожи, которые привязывали ее к оглобле колесницы. Меч был острым, как бритва, и кожа легко поддавалась. Тремя добрыми ударами я освободил Терпение. Потом протянул руку, пытаясь ухватиться за гриву и вскочить ей на спину, но ужас настолько овладел лошадью, что она ускакала прочь, прежде чем я успел что-то сделать. При этом ударила меня плечом, и я тяжело повалился на землю у разбитой колесницы.

Кое-как встав на четвереньки, я увидел, как Терпение легким, широким галопом мчится прочь по роще, и понял, что она невредима. Потом посмотрел на Тана. Тот лежал в десяти шагах от колесницы лицом к земле, и я даже подумал было, что он мертв, но в этот самый момент он поднял голову и повел вокруг себя глазами. Взгляд у него был бессмысленный и тяжелый. Резкое движение может привлечь внимание слона, и я горячо молил про себя Тана лежать неподвижно. Я не посмел издать ни звука, так как разъяренное животное было рядом.

Я поднял глаза на слона. Бедняжка Клинок застряла у него на бивне, а упряжь запутала хобот. Слон двинулся прочь, потащив за собой разбитую колесницу. Он пытался скинуть тяжелую тушу Клинка. Острие бивня распороло живот лошади, и вонь содержимого кишечника и запах свежей крови смешивались с характерным острым запахом слона. Однако сильнее всего мне ударил в ноздри запах моего собственного пота.

Убедившись, что слон отвернулся, я встал и, пригибаясь, быстрыми прыжками подскочил к Тану.

— Вставай! Вставай же! — хрипло шептал я, стараясь поднять его на ноги, но он был тяжел и еще не пришел в себя от удара. В отчаянии я оглянулся на слона. Тот уходил прочь, волоча за собой колесницу на перепутанной упряжи и труп лошади на бивне.

Я перекинул руку Тана через свою шею и подставил плечо под мышку. Изо всех сил уперся в землю и поднял его на ноги; он, шатаясь, грузно навалился на меня. Меня мотало под тяжестью.

— Соберись! — горячо шепнул я. — Слон вот-вот заметит нас.

Я попытался тащить Тана за собой, но тот сделал один шаг, застонал и снова тяжело навалился на меня.

— Нога, — прохрипел он. — Не могу идти. Колено. Вывихнул проклятое колено.

В это самое мгновение я полностью осознал весь ужас нашего положения. Мой старый грех — трусость — снова овладел мною, силы оставили меня, а ноги задрожали.

— Убирайся отсюда, старый дурень, — хрипел мне Тан в ухо. — Брось меня, беги!

Слон поднял голову и замотал ею, как собаки вытряхивают воду из ушей, выбравшись на берег. Огромные уши громко хлопали по его плечам, а размозженная туша Клинка соскользнула с бивня и отлетела в сторону, как будто была не тяжелее дохлого зайца. Сила старого слона казалась просто невероятной. Если он так легко подбрасывает лошадь и колесницу, что может сотворить с моим собственным хрупким телом?