Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

• Название: Тайна Воланда
• Автор: Ольга и Сергей Бузиновские
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003

Аннотация

В начале двадцатых годов прошлого века в СССР появился загадочный

человек — барон Роберто Орос ди Бартини. Он стал не только выдающимся

конструктором и ученым, но и тайным вдохновителем советской космической

программы. Сергей Павлович Королев называл Бартини своим учителем.

«Красный барон» доказал, что время, как и пространство, имеет три

измерения, а до самых далеких галактик рукой подать. Бартини извлек из

подземелья библиотеку Ивана Грозного и во многом определил судьбу своих

учеников — М.Булгакова, В.Набокова, А. Грина, А.Толстого, А.Платонова, Е.Шварца,

Л.Лагина,

А.Волкова,

Л.Леонова,

И.Ефремова,

А.

де

Сент-Экзюпери и других писателей. Именно Бартини стал прототипом самых

необычных персонажей — Воланда, Друда, Хотгабыча, Буратино и даже

Маленького принца. Но главная тайна «советского Сен-Жермена»

зашифрована в романе «Мастер и Маргарита».

Книга не предназначена для массового читателя.

---

необыкновенный человек по фамилии Попенков. Он и был Стальной Птицей

— в своем настоящем облике: «…и все-таки я убежден, что перед нами не

homo sapiens, а обыкновенный стальной самолет». Эти слова произносит

врач,

рассматривающий

рентгеновские

снимки

Попенкова.

Но

многозначительный абсурд продолжается: на консилиум приглашают

Туполева. Знаменитый конструктор уточняет диагноз: «Нет, это не

окончательный

самолет,

хотя

и

имеет

много

общих

черт

с

истребителем-перехватчиком».

Странное существо незаметно входит в жизнь обитателей старого

арбатского (!) дома и беспощадно рушит его. Население переезжает в новое

прекрасное здание. («И увидел я новое небо и новую землю…»). Это не

просто аллегория, а самый настоящий шифр, скрывающий историю о втором

пришествии Иисуса.. Автор без конца повторяет, что Стальная Птица —

«спаситель». Библейскому Сыну Божьему «негде преклонить голову» — та

же ситуация у аксеновского «спасителя». Он появляется в арбатском дворе с

двумя авоськами в руках: в одной — рыба, известный символ Иисуса, в

другой — мясо, истекающее кровью. Жертвенное?.. Но Аксенов намекает и

на что-то конкретное, известное самому автору и его ближайшему

окружению. Кто имел прямое отношение к стальным самолетам? Кто работал

в шараге с Туполевым? Кто проектировал ракетный перехватчик? Кто

приехал в Москву из Таганрога в 1948 году?

В 50-60 годы Бартини поддерживал тесные связи с учеными двух

крупнейших научных центров — Дубны и новосибирского Академгородка.

Увидеть его вклад в тогдашнее кипение идей нам поможет повесть Василия

Аксенова «Золотая наша Железка» (1973). В этом тексте не раз упомянута

магия и каббала, а среди персонажей присутствует старый алхимик (он же —

иностранный физик с мировым именем). Да и само название повести ясно

указывает на трансмутацию неблагородного металла в золото.

Легко заметить, что в «Железке…» воспроизводится сюжет «Стальной

птицы»: некто Мемозов, — существо с фантастическими возможностями —

появляется в сибирском научном центре Пихты, озонирует творческую

атмосферу и производит великое сотрясение ученых мозгов. Это его

функция. «Я сплю, и вы суть мое сновидение, — объясняет Мемозов. — Есть

только я, одинокий и великий очаг энергии, и вы во мне, как мои

антиперсонажи, как моя собственность, и я делаю с вами, что хочу».

Фамилия героя начинается с «мем», — эта древнееврейская буква в

каббале соответствует миру сна и иллюзии, царству мистической воды —

«маим». Не забыта и грибная тема: муссируется слух о том, что Мемозов

торговал в Москве волнушками, а главное действо разворачивается вокруг

институтского кафе «Волна». («Мем» — вода!) Этого достаточно, чтобы

увидеть «ресторан Грибоедова», действующий в одном из советских

«академгородков». По примеру старших товарищей писатель дублирует

намек: аксеновский «Воланд» продает волнушки на несуществующем

Терентьевском рынке, а директора научного центра зовут Терентием.

21. «СТРАНА ДАЛА СТАЛЬНЫЕ РУКИ — КРЫЛЬЯ…»

Зачатый при свете Сверхновой древний великан Ра-Мег — возможно, это

аллегория божественного рождения. «Звездный мальчик». И первое, что

сделал бартиниевский герой — научил людей добывать и обрабатывать

металл. Между тем, это занятие напрямую связано с именем булгаковского

мага: Воланд — чудесный кузнец, полузабытый цивилизатор Северной

Европы. Мало того: древнегерманский Воланд оказался конструктором и

пилотом! А прототип «иностранного консультанта» внедрял сталь в

авиастроение. Вот что пишет об этом И.Чутко: «Так было и со сваркой

хромомолибденовой и нержавеющей сталей. Бартини и инженер Сергей

Михайлович Попов разработали для этого свою технологию».

…Скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» всемирно

прославилась на Парижской выставке 1937 года. Чуть позже она появилась

на мосфильмовской заставке: стальные гиганты возникают из тьмы, разворачиваются, — и всякий раз зрители испытывают какое-то непонятное

волнение.

Известно, что Вера Ивановна Мухина трудилась над знаменитым

монументом вместе с авиационными инженерами-технологами. В их числе

был и С.Попов, работавший над стальными самолетами Бартини. Пустотелые

фигуры, сваренные из выколоченных по модели миллиметровых листов

«нержавейки», изнутри держит мощный каркас из хромомолибденовой стали

— технология, впервые отработанная на бартиниевской «Сталь-6». Бартинн

изобрел для этого специальный сварочный станок. А советский павильон, послуживший постаментом для нержавеющей пары, проектировал уже

знакомый нам архитектор Б.Иофан. Он нашел очень интересное решение: здание павильона выстроено в виде лестницы, по которой поднимаются

стальные гиганты. Первые ступени — широкие и низкие, последние — узкие

и крутые. Кривая, проведенная по касательной к уступам и острию серпа, точно накладывается на бартиниевский график ускорения.

В 1934 году Мухина предлагала построить сорокаметровый маяк в виде

фигуры водолаза с огненными иллюминаторами шлема — в Балаклавской

бухте. Через полгода после ареста Бартини она лепит «Икара» — крылатого

юношу, падающего в море. А этот факт приводится во всех книгах о

Мухиной: в 1912 году они с подругой путешествуют по Италии в

сопровождении двух итальянцев, с которыми познакомились в Париже.

Не странно ли: спустя сорок лет Вера Ивановна в беседах со своими

биографами неизменно вспоминает старого учителя физики и его

сына-гимназиста! Фамилия у итальянских друзей очень интересная: Бертини.

В другой книге — Бортини… Может быть, кто-то из биографов плохо

расслышал? Но в третьей книге о творчестве Мухиной гимназист оказывается

не сыном, а братом учителя, да и самому почтенному мэтру всего тридцать

лет!

Нельзя ли предположить, что именно Бартини был истинным

вдохновителем знаменитой скульптуры? Автором идеи и эскиза первого

варианта Вера Мухина называла Иофана, но сам Борис Михайлович на этот

счет загадочно отмалчивался. После смерти Бартини в его бумагах было

обнаружено немало архитектурных набросков. Среди них есть эскиз башни, похожей на Останкинскую и полусферический зал с колонной-постаментом, на которой обнаженная женщина держит над головой большой блестящий

шар.

Свой ли эскиз предложил Мухиной Иофан? Выполненная в гипсе модель

несколько отличалась от окончательного варианта — главным образом, тем, что «пролетарий» не имел фартука и штанов. В таком странном виде

скульптура была показана комиссии из ЦК. «Наденьте мужику штаны!» —

приказал Молотов. В тот вечер художественная элита столицы давилась

смешком: Молотов — молотобойцу!.. «Отметился» и Булгаков: «Штаны коту

не полагаются, мессир, — с большим достоинством отвечал кот, — уж не

прикажете ли вы мне надеть и сапоги?» А кто попрекает кота отсутствием

штанов? Мессир Воланд, — сидевший, как вы помните, в одной ночной

сорочке!..

Кому же на самом деле «не полагается» человеческая одежда? Вера

Ивановна Мухина рассказывала своему биографу, что на цековских

«смотринах» первого варианта скульптуры кто-то высказал странное

предположение: это один из Сыновей Божьих и земная женщина из шестой

главы Бытия! Но скорее всего никакого эрудита не было (тридцать шестой

год все-таки!), — просто Мухина указала на две неравные части библейского

человечества.

«Боги, боги мои!» — повторяет Булгаков, — с маленькой буквы и во

множественном числе. Цепь инкарнаций тянется за каждым «исполином» —

череда

великих

магов,

царей,

философов,

поэтов,

религиозных

реформаторов, авантюристов, народных вождей, ученых и конструкторов.

22. ПАРИЖСКИЕ ТАЙНЫ

Особого внимания требуют мелкие, но запоминающиеся подробности, которые повторяются у разных авторов. Перед сеансом магии в Варьете

мелькнул «бледный от пудры рассказчик», а Бегемот напудрил золотой

пудрой усы. Тави Тум из «Блистающего мира» разыгрывает вокруг пудры

целую сцену. «Пудра „Рашель“ золотистого цвета» появляется в первой главе

«Двенадцати стульев», затем мы видим «девушек, осыпанных лиловой

пудрой», в сцене отъезда на гастроли театра «Колумб» вспоминают пьесу со

странным названием «Порошок идеологии», а в следующей главе мелькнул

еще более загадочный «ракетный порошок». Даже Хоттабыч свел волькину