Павел Мурузи - Александра Федоровна. Последняя русская императрица

• Название: Александра Федоровна. Последняя русская императрица
• Автор: Павел Мурузи
• Издательство: "Вече"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9533-1187-7

Документальный роман-биография известного французского писателя, драматурга, поэта, журналиста Павла Мурузи рассказывает о жизни императрицы Александры Федоровны, жены последнего российского императора Николая II. Годы царствования Николая II оказались отнюдь не радужными не только для дома Романовых, но и для всей России. Несмотря на очевидные экономические успехи, страна стремительно катилась в пропасть, подталкиваемая внутренними и внешними врагами. Первая мировая война, Февральский и Октябрьский перевороты привели к гибели империи, жестокой расправе с царской семьей, братоубийственной гражданской войне. На этом фоне писатель показывает жизненный путь Александры Федоровны, ее становление как личности и как монархини, ее женскую судьбу - радости и горести невесты, жены, матери, ее переживания за безнадежно больного сына-наследника и мужа, "хозяина Земли Русской".

---

Даже вдовствующая императрица, несомненно, расчув­ствовавшаяся запоздалым рождением этого венценосного младенца, немного смягчилась по отношению к своей неве­стке. Осенью состоялось несколько завтраков в узком кру­гу, на которых обе императрицы казались самыми лучши­ми подружками в мира, что, однако, не сказалось на обыч­ной сдержанности той, которая была помоложе.

Не слишком ли поздно? Все эти многочисленные обви­нения в холодности Александры, в ее ненависти к высшему русскому дворянству страны, не совсем справедливы. Ее постоянно поносили самые знатные придворные: в течение десяти лет ее свекровь настойчиво поливала ее саркастичес­кими замечаниями и оскорблениями. Так могла ли она в момент своего триумфа, когда она, наконец, исполнила по­рученную ей миссию, родила маленького Романова, наслед­ника престола, сразу же покончить с недоверием к своему окружению, которое, на ее взгляд, ее так ненавидело.

Когда небо над вековыми деревьями Царского Села все больше розовело, когда октябрь месяц приносил из Фин­ляндии ледяные ветры, когда раньше зажигались в домах лампы, когда по-прежнему в столицу поступали неутеши­тельные известия с мест военного конфликта, несчастные царственные родители сделали для себя одно ужасное от­крытие, — Алексею еще не исполнилось и семи недель, когда у него проявилась болезнь, с которой он и явился на этот свет. В своем дневнике от 8 сентября 1904 года царь писал:

«Сегодня утром у нашего маленького Алексея началось по неизвестно какой причине кровотечение; кровь текла у него из пуповины. Это продолжалось до вечера, почти бе­зостановочно. Мы вызвали хирурга Федорова. Он сделал перевязку. Боже, как ужасны такие мгновения тревоги!»Такие кровотечения повторялись изо дня вдень, и при­ходившие все больше в отчаяние родители уже начали ис­пытывать нешуточный страх.

Все видные врачи столицы, и даже знаменитые иностран­ные профессора были тут же вызваны к изголовью малень­кого страдальца, который сохранял полное спокойствие и давал себя обследовать без всякого раздражения.

Среди самых знаменитых врачей-практиков, склоняв­шихся над трагической колыбелькой ребенка, был и док­тор Боткин, придворный императорский медик, который сохранит на всю жизнь восхитительную верность своим господам и предпочтет умереть, чем их покинуть. Он по­ставил страшный диагноз, которого так боялись родители, — гемофилия!

Всего за одну ночь прекрасные белокурые волосы импе­ратрицы стали седыми. Она не желала, чтобы ей подносили зеркало, и лишь искренне, с сильным акцентом, повторяла, — пусть я стану самой безобразной на свете, самой ужасной из всех женщин на земле, лишь бы жил мой сын! Николай, ко­торый был всем этим огорчен до глубины души, с трудом переживал такую жуткую весть. И в силу своего характера, — фаталистического и порой детского, — он полагал, что сто­ит не принять поставленный диагноз, как он тут же окажет­ся ложным. Он, конечно, пытался утешить свою несчастную Жейу, эту мать, которая так надеялась на счастливый исход й которая, приведя свой утлый корабль надежд в порт, по­терпела там полное крушение.

В следующие недели наступило некоторое затишье. Но к концу года, всякий раз, когда ребенок падал или обо что- то ударялся, то у него на руках иногда появлялись малень­кие шишечки. За несколько дней они ужасно набухали. Причем они были синего, почти черного цвета. Кровь, про­сачивавшаяся через кожу, не сворачивалась. На два дня царь заперся в своем рабочем кабинете, отказываясь видеться с кем бы то ни было, кроме жены. Николай предавался чер­ным мыслям. Он вдруг вспомнил, что родился вдень, когда православная церковь отмечает праздник святого Иова, са­мого несчастного из всех служителей Господних! Царь, опу­стившись на колени перед образами, шептал:

— Я и есть как Иов, обреченный на страшные страдания, я глубоко в душе своей убежден, что все предпринимаемые мною усилия не получат в этом мире своего вознаграждения.

Александра, сраженная такой ужасной вестью, не встре­чалась ни с кем , кроме членов самого узкого семейного кру­га. Ее медик заявил, что здоровье ее сильно пошатнулось. После очередного обследования, выяснилось, что у нее на­лицо все симптомы серьезного сердечного заболевания. Ей приходилось это скрывать от близких, и в первую очередь от Николая, — у него и без того столько огорчений! И эта оболганная, унижаемая всеми женщина, — все это призна­ют, — и самая замечательная из матерей, обладала такой ки­пучей энергией, которой так не доставало ее мужу, покля­лась себе, она вылечить своего сына, вылечит назло всем докторам. Как и у всех людей с благородной душой, душой, повинующейся Судьбе, это новое ужасное испытание, ко­торое насылал ей Господь, лишь укрепляло ее веру, а не ос­лабляло ее. Все эти выводы медицинской науки тщета чело­веческой помощи, разве не зависят от удивительных чудес Всевышнего? Алексей будет жить, он выздоровеет, и отны­не она станет только ему одному посвящать всю свою жизнь, ежедневно, ежечасно, ежеминутно.

Она лишь добавляла страсти в свои повседневные долгие молитвы. Можно сказать, она бросала вызов Господу, не желала подчиняться суровой действительности, и это будет почти верно. Теперь она посвящала всю свою жизненную энергию сыну. Она была твердо убеждена, что Господь не отберет у нее ребенка, которого она у Него вымаливала все­ми своими силами. Наконец, этот хилый новорожденный не был лишь будущим всемогущим императором, то также был и залогом прекрасной супружеской любви, любви, которую она дарила своему мужу.

Наступила зима, ее дни обволакивались непереносимой мглистой серостью, и какое-то мрачное оцепенение охваты­вало Александровский дворец. Слуги, ничего не понимая, старались соблюдать скорбную тишину во всем доме, и вся обстановка в нем напоминала сюжет сказки «Спящая кра­савица», когда все вокруг если и не походило на мертвое царство, то, во всяком случае, на работу сильно замедлен­ных автоматов.

Год близился к своему концу, словно переживая траур. Торжества по случаю рождения цесаревича, которые на ка­кое-то время снимали тягучую озабоченность со всех сосло­вий, омрачались серьезными событиями, произошедшими в середине декабря.

Сразу одно за другим последовали два сообщения. Японский адмирал Того, применив отважный тактический маневр, разгромил порт-артурскую, а затем и владивосток­скую русские эскадры. Теперь от Корейского пролива до берегов Камчатки японцы становились хозяевами на море, а поражение трех русских Маньчжурских армий в Мукден­ском сражении заставило русские войска отойти на севе­ро-восток, к Харбину, что еще больше осложнило там си­туацию.

Первые же дни нового, 1905 года принесли капитуляцию русского Гибралтара на Дальнем Востоке, — военно-мор­ской базы Порт-Артур, этого крупного арсенала на крайней точке Ляодунского полуострова.

Императрица, которая все больше не доверяла советам своего кузена кайзера Вильгельма, была объята страшной тревогой. Она уже отказалась в душе от блеска своего цар­ствования, не думала о каких-то значительных успехах внут­ри страны, и теперь с каждым днем все сильнее разгоралась ее любовь к сыну, которого она так боялась потерять, этого столь долго ожидаемого наследника, и эти заботы заставля­ли ее внимательно следить за внешними событиями. Как же так? Почему Николай не собрал побольше информации, прежде чем с головой ринуться в эту ужасную войну без вся­кой на то надобности, и в результате все обернулось против него самого?

Она, увы, не знала, — и это было к лучшему, — что не крупномасштабные спекуляции, которые проворачивали ее свекровь, ее дядья и шурины и которые породили эту чудо­вищную историю, почти заставили Николая вмешаться в эту авантюру, не имея при этом ни единого, малейшего шанса на победу...

А многие биографы, недостаточно глубоко изучив этот вопрос, утверждают, что именно Александра, ее поведение, привели к падению трона Романовых!

Какое наглядное проявление презрительного отношения к фактам!

* * *

Знаменитая историческая дата — 9 января 1905 года, — нанесла фатальный удар по династии Романовых. В это Кровавое воскресение, русская монархия начала сама себе рыть могилу, чего, несомненно, можно было бы легко из­бежать.

Впервые на несколько дней всеобщая забастовка парали­зовала Санкт-Петербург, поддерживаемая различными ре­волюционными течениями, которые теперь возникали по­всюду. Страх перед этим безумием овладел столицей. Чис­ло бастующих достигло 140 ООО.

Революционеры, эта куда более грозная сила, чем пола­гала царская полиция, «обработали» многих рабочих в ин­дустриальных предместьях города. Это были в основном мо­лодые люди, которым никогда и в голову не приходила мысль собраться всем вместе, чтобы выразить свои требова­ния правительству и подвергнуть острой критике его дей­ствия. Но нигилисты из-за рубежа подстрекали их к мяте­жу, сильно преувеличивая ошибки власти, которая пережи­вала в это время великую драму тяжелой войны.