Виктор Салошенко - Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

• Название: Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.
• Автор: Виктор Салошенко
• Издательство: Северный Кавказ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94637-003-0

В центре повествования — председатели Краснодарского крайисполкома, главы администраций (губернаторы) Кубани за 65–летнюю (1937—2002 гг.) историю образования, становления и развития края. На страницах новой книги читатели встретятся с руководителями Кубани, чьи имена теперь принадлежат истории. Это В. А. Симончик, И. С. Богданов, П. Ф. Тюляев, М. М. Бессонов, Б. Ф. Петухов, И. Т. Трубилин, С. Ф. Медунов, Г. П. Разумовский, Н. Я. Голубь, В. Н. Щербак, В. Н. Дьяконов, Н. Д. Егоров, Е. М. Харитонов, Н. И. Кондратенко, А. Н. Ткачев и другие.

Впервые опубликован ряд новых фактов из жизни руководителей Кубани советского периода, на служебных документах которых зачастую стоял гриф «совершенно секретно», а также помещены редкие исторические фотографии.

Вновь оживут в памяти незабываемые годы созидательной борьбы за превращение Кубани в «жемчужину России», полные надежд и разочарований.

Человек оставляет после себя результаты своих дел и поступков, с которыми последующие поколения связывают его имя. А оно может быть как символом восторга, так и ненависти или равнодушия.

Книга адресована читателям, интересующимся историей Краснодарского края, ибо из истории мы черпаем опыт, на основе опыта образуется самая живая часть нашего практического ума.

---

Да, в ту пору, как было сказано на майском Пленуме ЦК, был сделан поворот к личным хозяйствам, что способствовало их нормальной деятельности. И тогда Н. Я. Голубь выдвинул следующую долговременную задачу. Суть ее сводилась к следующему: исполкомы Советов, сельскохозяйственные органы, руководители хозяйств и предприятий должны были создать необходимые условия для того, чтобы каждая семья, проживающая на селе, могла иметь приусадебный участок, содержать скот и птицу. Предписывалось оказывать деловую помощь населению в приобретении молодняка, кормов, создавать возможность владельцам личных хозяйств пользоваться услугами зоотехников, ветеринаров. Крайпотребсоюзу, «Краснодарплодоовощхозу», управлению пищевой промышленности крайисполкома, их заготовительным конторам рекомендовалось организовать своевременную закупку сельскохозяйственной продукции у населения.

В то же время Советы и их органы обязаны были строго пресекать стяжательские, рваческие поползновения отдельных нечестных владельцев личных подсобных хозяйств, следить за тем, чтобы эти хозяйства не становились источниками наживы, нетрудовых доходов.

В ту пору при активном содействии Н. Я. Голубя были определены задачи на улучшение управления, планирования, стимулирования всего механизма хозяйствования в агропромышленном комплексе.

В качестве главного звена управления были определены советы агропромышленных объединений, которые призваны были планировать деятельность агропромышленного комплекса и управлять им, как единым целым; на всех уровнях, добиваясь сбалансированного развития и тесного взаимодействия его отраслей.

Именно в пору работы Н. Я. Голубя на сессиях Советов народных депутатов края были образованы краевое и районные агропромышленные объединения. Советы народных депутатов обязаны были оказывать им всемерное содействие в развертывании их работы, направлять и контролировать их деятельность прежде всего с учетом интересов колхозов и совхозов, которые были и оставались фундаментом всего сельскохозяйственного производства.

Разумеется, Н. Я. Голубь понимал, что успех выполнения Продовольственной программы во многом будет зависеть от согласованности действий всех партнеров агропромышленного комплекса. Тогда по его инициативе были существенно изменены экономические взаимоотношения между колхозами, совхозами и обслуживающими их предприятиями «Сельхозтехники», «Сельхозхимии», строительными, мелиоративными, заготовительными и другими организациями. Их работа стала осуществляться по единому плану и оцениваться по конечным результатам работы хозяйств.

Что немаловажно, теперь каждый колхоз и совхоз должен был более расчетливо вести хозяйство: снижать себестоимость производимой продукции, экономить финансовые средства и материальные ресурсы, сам покрывать свои расходы, внедрять подлинный хозрасчет, прогрессивные формы организации и оплаты труда, повышать производительность труда во всех отраслях производства, уровень его рентабельности.

Как‑то Н. Я. Голубь развил мысль о том, почему в ту пору почти в каждом районе края можно было видеть наряду с экономически крепкими колхозами и совхозами хозяйства, хронически отстающие с выполнением планов, работавшие Убыточно. «В такое незавидное положение, — акцентировал он, — они попадают не в последнюю очередь из‑за низкого уровня всей экономической работы, неумения привести в действие возможности внутрихозяйственного механизма управления, бессистемного расходования материальных и финансовых ресурсов».

При этом Н. Я. Голубь подчеркивал, что свой вклад в осуществление выдвинутых задач должны были внести его партнеры по агропромышленному комплексу, все отрасли народного хозяйства, все управления и отделы крайисполкома, все краевые ведомства.

Его мысли были подкреплены конкретными расчетами. По замыслу председателя крайисполкома, в одиннадцатой пятилетке было запланировано построить на селе жилья с хозяйственными постройками общей площадью 2,3 млн. квадратных метров, школ и детских дошкольных учреждений более чем на 50 тыс. мест, большое число клубов, библиотек, предприятий торговли, общественного питания и других объектов культурно — бытового назначения. На новый уровень необходимо было поднять санаторно — курортное лечение, работу детских оздоровительных баз для сельского населения. Расширить строительство автомобильных дорог и увеличить протяженность сельских автобусных линий.

В то же время социальное преобразование села, строительство здесь жилья, коммунально — бытовых и производственных объектов признавались одной из самых важных задач Советов народных депутатов в осуществлении Продовольственной программы. Советские и сельскохозяйственные органы должны были, по мнению Н. Я. Голубя, добиться такого положения, чтобы объекты агропромышленного комплекса действительно стали ударными стройками края.

И вот завершающий аккорд размышлений председателя крайисполкома Н. Я. Голубя, которые можно суммировать в один емкий и краткий тезис: осуществление Продовольственной программы требовало дальнейшей интенсификации сельскохозяйственного производства. А это значит, что среднегодовой валовой сбор зерна в текущей пятилетке необходимо было довести до 510 тысяч тонн, а к концу двенадцатой пятилетки — до 570 тысяч тонн. Николай Яковлевич верил, что при таких условиях обязательно возрастет производство других видов сельскохозяйственной продукции, в том числе и за счет развития личных подсобных хозяйств. Верное средство для достижения этой цели — повышение культуры земледелия, развитие социалистического соревнования за досрочное выполнение заданий пятилетки. На этом и сосредоточена была деятельность Советов края.

8

К Н. Я. Голубю решил как‑то зайти по совету своего младшего брата известный к тому времени писатель, автор солидных томов добротной прозы Гарий Немченко. Это он с гордостью писал о себе: «Только громко сказать, когда надо: казак я! Кубанец.

Кубанец. Хоперцы мы с третьей линии. И не уронить себя. Как бы ни было тяжело, не дать согнуться плечам. Мы порубежники. И останемся ими всегда и везде». Впрочем, вот как сам писатель объясняет причину своего посещения председателя крайисполкома. История, как говорится, интересная и немного смешная.

«Судьба распорядилась так, — пишет Гарий Немченко,

— что через год мне пришлось перебираться из Краснодара в Москву. Зачем и как — это особый разговор, но в те дни у меня возникла острая, ставшая навязчивой идеей потребность: сказать спасибо матери — Кубани за то, что приняла нас, когда вернулись из Сибири, приютила после побега из Адыгеи и обогрела с тремя нашими детишками очень даже — учитывая четырехкомнатную квартиру на Атарбекова — тепло. Но как это деликатно сделать, к кому, и в самом деле, пойти, чтобы меня по возможности внимательно выслушали и правильно поняли… К кому? И тогда брат посоветовал: «А не пойти ли тебе к Голубю? Знаю его по Кореновке. Увидишь, он — нормальный мужик. Он поймет».

До сих пор частенько задумываюсь: может, причиной тому, что дальше произошло, была, ну не совсем, скажем, привычная для руководителей того ранга, каким тогда являлся Голубь, цель моего визита. Чуть ли не все к большим начальникам приходят чего‑нибудь попросить, а тут является неожиданно чудак, который вдруг говорит: за все благодарю. И — до свидания!

Очень естественно перейдя на ты, Голубь с явным интересом спросил: «Ты еще не бежишь на вокзал? Есть несколько минут? Побудь тогда. Посидим».

Не знаю, попал ли я к нему в ту редкую и благостную минуту, когда у человека душа бывает открыта без опасения, что этой открытостью кто‑то может потом воспользоваться… или потому‑то он так откровенно со мною и говорил, что я был уже отрезанный ломоть, я уезжал, а следовательно, как бы лишался права судить кубанцев и в дальнейшем предъявлять, в том числе и ему, претензии: мол, что ж ты? А говорил — все понимаешь!

А может, он меня наставлял? Тоже — напутствовал. Давал, что называется, ориентир, по которому я потом долго, годы и годы, сверял свой творческий путь, в воображении путешествуя и по счастливым, несмотря ни на что, тропинкам послевоенного детства, и по вольному целику юности, и по тяжкой, словно крестный пугь, вдребезги разбитой, с неожиданными мучительными поворотами дороге зрелого своего возраста…

Часто я об этом думаю, часто: неужели он тогда сознательно поднимал передо мной кубанскую планку, задавал высоту, определял меру сложности.

Вопросов я не задавал — я только, почти ошарашенный, слушал. Его словно прорвало: говорил об отнимающем силы чрезмерном увлечении рисом — в угоду непомерным обязательствам перед Москвой — и малопродуктивное™ животноводства и овцеводства в богатейших предгорных районах, о стремительном истощении почв и участившихся черных бурях, о вреде убивающей вокруг все живое химии, излишние запасы которой местные «мудрецы» хоронят в земле — сами под себя мины закладывают, о подступивших вплотную других печальных вопросах охраны природы и о г орькой судьбе малых рек, об исчезновении богатых когда‑то косяков рыбы и гибели уникальных пород в Азовском море, о проблемах Черного, но главное, пожалуй — о грядущих бедах, связанных с созданием запрещенного когда‑то Сталиным и затопившего теперь адыгейские аулы, и нависшего над краевым центром «рукотворного» Краснодарского…