Карл Май - На Рио-де-Ла-Плате

• Название: На Рио-де-Ла-Плате
• Автор: Карл Май
• Издательство: Прибой
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-7041-0045-7

В романе «На Рио-де-Ла-Плате» действие происходит в Южной Америке, где главный герой попадает в сложные перипетии политической борьбы. Однако писателя занимает не политика как таковая, а характеры людей, ее осуществляющих. И все это накладывается на занимательный, динамичный сюжет.

---

— И все равно они приедут сюда.

— Разумеется, но когда?

— Может быть, на рассвете. Ночью они не отважатся пробираться через болота. Впрочем, повторюсь, с их стороны было бы неразумно переправляться через реку именно здесь. Течение между островками настолько бурное, что просто собьет лошадей с ног.

— Гм! У нас в Уругвае лошади хорошо плавают!

— Но не лучше, чем в любой другой стране, сеньор. К тому же эти люди пригонят с собой целый табун краденых лошадей, его трудно переправить через широкую реку.

— Верно.

— Я не думаю, что они вообще станут перебираться туда вплавь.

— Но им же надо как-то попасть туда! Вполне возможно, что у них есть лодка.

— Переправить табун на лодке? Предположим, что краденых лошадей полсотни, значит, на тот берег надо доставить уже целую сотню. Тогда придется перебираться через реку целый день. Но, скажите-ка, не спускают ли по этой реке плоты?

— Здесь очень часто проплывают плоты. Их составляют либо из нетесаных стволов, либо из обработанных бревен и досок. На юге редко отыщешь древесину, поэтому плоты — дело очень выгодное.

— Понятно. Если плот достаточно велик, то на нем уместятся сразу все лошади и все люди.

— А плотогон согласится?

— За хорошую плату — почему нет? А если плот, увлекаемый течением, подплывет к берегу слишком близко, то, нацелив на плотогонов ружья, можно обойтись без всякой платы — заставить их причалить. Конечно, тогда на другой берег они высадятся гораздо ниже по течению. Но все равно, я считаю, что для этих людей плот — единственное средство, и потому я удивлюсь, если они не…

В этот момент я замер от удара в грудь. Наклонившись, я обнаружил стрелу… торчавшую в моей охотничьей куртке.

— Продолжайте! Что вы хотели сказать? — спросил Монтесо.

— Ложитесь! — крикнул я, припадая к земле.

Остальные последовали моему примеру.

— В чем дело? — спросил монах.

— В нас стреляют.

— Разве?

— Стрелы не услышишь!

— Dios! Как вы заметили?

Я вытащил стрелу из одежды и протянул ему.

— Cielo mio![111] — испуганно воскликнул он. — В вас попали?

— Только в куртку.

— Вы уверены?

— Да. Под ней еще кожаная рубашка. Стрела не пробила ни куртку, ни тем более рубашку. Вот главная ценность одежды из кожи.

— Сеньор, не будь вы так одеты, вы бы через пару минут были покойником! Стрела отравлена. Я прикажу этому человеку не стрелять!

— Разве вы знаете, кто стрелял?

— Здесь такие стрелы есть лишь у одного человека, у Педро Уйнаса. Да, он опаснее, чем я думал. Стреляет в людей, которые ему не сделали ничего плохого.

Монах негромко свистнул, свист напоминал голос зуйка.

— Это сигнал? — спросил я.

— Да. Теперь он знает, что стрелял в друга. Все, кто имел с ним дело хотя бы раз, знают этот сигнал. Если не застают его дома, то ищут с помощью этого свиста.

— Вы думаете, он придет к нам?

— Прибежит. Он в ужасе от того, что обрек своего друга на смерть.

— Где же он может прятаться? — спросил владелец эстансии.

— Там, откуда нас хорошо видно. Ага, слышите?

С той стороны болота раздался точно такой же свист, какой издал монах, только очень тихий, осторожный.

— Это индеец? — спросил я монаха.

— Да.

— Ответьте ему, но тоже тихо! Люди с болас где-то близко.

— Откуда вы знаете?

— Он свистнул очень тихо. Это неспроста.

Он поднялся с земли и повторил сигнал чуть громче.

Из-за деревьев выступила фигура. Человек махнул рукой, а затем скрылся. Расстояние равнялось примерно пятидесяти шагам. Вот с какой дистанции стрелял индеец!

— Он придет, — сказал монах. — Раньше я не знал, что он способен на убийство. Но в чьих интересах он действовал, своих или чужих?

Индейцу пришлось идти окольным путем, обходя болото. Вскоре мы увидели, что он приближается, виновато опустив голову.

— С какой стати ты стрелял в нас, Педро? — окликнул его монах, когда индеец подошел к нам.

Тот испуганно ответил:

— Стрела попала в кого-нибудь?

— Да.

— Dios! Погиб человек!

— К счастью, нет. Стрела попала этому сеньору в грудь, но не пробила его кожаной одежды.

— Кожа? Ах! О! Тогда…

Он замолчал.

— Продолжай! Что ты хотел сказать? — спросил монах.

— Ничего, я просто очень испугался.

Но я понял, что он хотел сказать. Он не был поражен тем, что я носил кожаную одежду, а тем, что здесь оказался человек в ней. Значит, кто-то ему уже рассказывал обо мне. Брат-Ягуар неверно истолковал его растерянность и продолжил свои увещевания:

— Ты испуган? Но это не спасло бы сеньора, если бы стрела попала в него. Педро, Педро, не думал я, что ты убийца!

— Я — убийца? О, Брат, как тяжело вы меня оскорбляете!

— Ты же не станешь утверждать, что не стрелял в нас?

— Нет. Но я не знал, что здесь люди!

— За кого же ты нас принял?

— За обезьян. В Уругвае есть обезьяны, и немало.

— За обезьян! — возразил монах. — Принять людей за обезьян? И ты хочешь, чтобы я поверил в такую чушь?

— Это луна голову морочит. Вы сидели все вместе, как обезьяны обычно сидят.

— Значит, твои глаза стали видеть хуже, чем раньше. Впредь будь повнимательнее!

Брат-Ягуар повысил голос, и индеец перебил его:

— Тсс, Брат… Не так громко, не так громко!

— Почему?

— Потому что ночью у реки опасно говорить громко.

— Тут кто-то есть?

— Никого. Но уже несколько дней в этих местах рыщет пара ягуаров. Я уже знаю, им надо человечины, но мы их не боимся. Педро и Дайя умнее, чем ягуар.

— Я тоже его не боюсь!

— Я знаю это. Вас ни один ягуар не тронет, но с вашими спутниками он не посчитается. Поэтому давайте говорить тише, чтобы не потревожить его.

Этот индеец был не прост. С людьми с болас он ладил, с братом Иларио тоже дружил. И предавать он не хотел ни тех, ни других.

— Пускай эти ягуары приходят! — сказал монах. — Мы их обоих не боимся. Но все же ты прав: не нужно говорить громко. Садись! Мне надо тебя кое о чем спросить.

Индеец нехотя повиновался и предложил:

— Не посидеть ли нам где-нибудь в другом месте, Брат?

— Нет, мы останемся здесь, — ответил монах.

— Но я знаю другое место, получше!

— Нам и это нравится. Откуда ты идешь?

— С охоты.

— Но ты же без добычи. Впервые в жизни…

— Я оставил добычу на той стороне, я надеялся подстрелить там обезьян.

— Вот как! Но ты очень поздно вышел, ведь Дайя…

Добрый Ягуар был хорошим монахом, но вот следователь, законник из него получился не очень проницательный, по крайней мере, в эту минуту он был не на высоте. Он чересчур доверял индейцу. Педро Уйнас, возможно, и не желал нам зла, но и не хотел выдавать наших врагов. Брата-Ягуара и других ему, пожалуй, удалось бы перехитрить, ведь монах, святая душа, сам подсказывал ему ответы или, скорее… задавал вопросы, которые помогали уловить нечто невысказанное. С этим ушлым малым надо было вести себя иначе. Я схватил монаха за руку, не дав ему договорить, и вмешался:

— Позвольте! Дайте мне с ним поговорить!

— Хорошо!

— Нет. Пусть говорит со мной Брат, а не чужак! — возразил индеец, скользнув по мне боязливым взглядом.

Луна освещала его лицо. Он был не так грязен, как его жена, не так неприятен. Вообще, внешне он не был похож на Дайю. Он оказался крепким и широкоплечим, хотя и невысоким. Такой молодец, конечно, мог постоять за себя в сражении. Одевался он в миткаль[112]. Расхаживал босиком, хотя в этих местах водилось немало змей. Голова его была не покрыта, а волосы коротко острижены. Вооружение его состояло из ножа, трубки для стрельбы и небольшой выдолбленной тыквы, подвешенной на бечевке к плечу. Из тыквы торчали отравленные стрелы. Он опасался меня явно больше, чем брата Иларио. Это лишний раз доказывало, что он слышал обо мне. Его предупредили, что со мной надо держать ухо востро.

— Педро Уйнас, интересно, почему вы нас так боитесь? — спросил я его. — Видно, вам есть что таить от нас.

— Нет, — возразил он. — Будь у меня нечисто на душе, я больше всего боялся бы Брата.

Малый был не только ушлым, но и изворотливым.

— Ну а раз совесть у вас чиста, то вы и с нами поговорить можете. Если же вы откажетесь, значит, нам не следует вам доверять.

— Доверьтесь мне, я честный человек!

— Охотно вам верю. Где находится ваш дом?

— Недалеко отсюда.

— Так! Нельзя ли нам переночевать там?

— Нет, нет… сеньор!

Мне стало все ясно.

— Почему нет? — спросил я. — Брат говорил нам, что вы человек гостеприимный.

— Моя хижина не годится для вас, возле нее лихорадка бродит.

— Я ее не боюсь.

— Она к вам непременно прицепится, потому что вы в этих краях раньше не бывали.