Андрей Буровский - Орден костяного человечка

• Название: Орден костяного человечка
• Автор: Андрей Буровский
• Издательство: ACT; Андрей Буровский
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027941 -8

Роман, в котором сплетаются правда и вымысел. Тайны исчезнувшей цивилизации — и приключения археологов, стремящихся их раскрыть. Старинные легенды — и современные реалии. Захватывающий сюжет — и ТАЙНОЕ ЗНАНИЕ наших предков.

…Сколько их было — желающих разгадать тайну древних курганов! Ищущих богатства, славы, неведомых знаний… Но всех, кто приближается к захоронениям неведомых царей, неизбежно подстерегают опасности. Кто в этом повинен — игра случая? Тайные силы, охраняющие гробницы? Или… те, кто лежит в курганах, не желают, чтобы кто-то тревожил их покой?

---

— Договаривайте — умеет колдовать.

— Я бы не стал так говорить. Скажем — это должен быть человек, который хоть немного шаман.

— Или по-нашему — который знающий, — впервые вмешался Козьма Иванович, — ведун, одним словом. Брат мой был ведун — тот, которого кости нашли…

Старик неумело перекрестился.

— То есть я чего-то достиг, и меня приняли в общество? Так?

— Примерно так… Только вот ведь какая штука — ни ваш дед, ни ваш брат — они не принимались в род тохар. Мало достигнуть чего-то, нужно еще понять, куда принимают…

— Дед бы понял! — вскинулся Володя за деда.

— А ему это все было надо? Ну то-то…

— Ага… А мои приключения с костюмом? А труп в раскопе? А рука мумии в камеральной? Это что?

— Сопротивление… Это же понятно, Владимир Кириллович, — нам вовсе не нужно лишней информации. И вам не нужно, верно ведь? Вот мы и постарались, когда Епифанов взял след, чтобы он прошел по следу поменьше. Мы — это не мы с вами, Владимир Кириллович, это покойные члены рода тохар.

Володя покивал головой — об активности покойных тохаров он уже составил впечатление.

— Все понятно… Кроме страха Людмилы перед ночью. И кроме мертвой девушки в раскопе. Это что, тоже устрашение?

Какое-то время собеседники молчали, уставившись в скатерть.

— Нет, конечно же, не устрашение… Тут вот какое дело: самые страшные существа — это члены рода тохар… Но те, кто не хочет вступить в род и подчиняться правилам и законам жизни рода. Таких созданий иногда используют покойные члены рода… Эти существа отлично подходят, чтобы кого-то пугать, или для грязной работы.

— Например, шею свернуть?

— Да, например! Но с девушкой в Камызе другой случай… Эти твари… Нехорошо так о родственниках, но по-другому и не скажешь… Они часто выходят из подчинения, и тогда неприятны: например, сильно гадят живым.

— Но и тогда они полезны — например, напугают экспедицию…

— Зря вы так, Владимир Кириллович, зря… С вами ведь тоже были проблемы: никто ведь не знал, к какой категории относитесь вы лично, Владимир Кириллович, и потому проверка затянулась. Все просто.

Володя выхлебал еще полстакана.

Он испытывал неприятное глухое чувство униженности. И вместе с тем — приятное ощущение сданного неизвестно кому экзамена. И гордость за удивительный народ, который пять тысяч лет назад начал свой таинственный путь, расселение по всей Азии и Европе. За народ, который заложил основы всей современной цивилизации, и к которому он принадлежал. За эту принадлежность он тоже испытывал гордость. Была привычная мысль — он продолжал некий интеллектуальный процесс; процесс научного познания мира. То, что началось еще во времена шумерийских жрецов, продолжалось в садах Академа и в Мусейоне, в университетах средневековой Европы, теперь продолжалось Володей и такими же, как он. Теперь он оказался продолжением еще одного процесса. Из невыразимой глубины времен шла цепочка людей, и он, Володя, был одним из этой цепочки, не прерывавшейся ни одного поколения.

Эта мысль породила еще один вопрос, всерьез озаботивший Володю:

— Послушайте… А мои сыновья? Они смогут стать тохарами?

И услышал то, что ожидал:

— Разве тохары расисты? Все будет зависеть от них.

ГЛАВА 39 Опять восточный берег озера

15 июля 1993 года

Володя проснулся от того, что кто-то что-то ронял… вроде бы в комнате. Володя начал просыпаться, заворочался — и оказалось, что роняют какие-то предметы вовсе не в комнате, а в сенях. Что за черт! Кто-то ходил в сенях, отделенных от комнаты тонкой стенкой, шебуршился около дверей. Никак местные грации явились искать еду или деньги! Или что угодно — лишь бы украсть и пропить.

Володя начал вытягивать засов, чтобы разобраться с нахалом.

— Не открывай!

Володя и послушался бы Люды, — в конце концов, она лучше знает местные условия. Но к этому моменту засов уже отошел, и не оставалось ничего, как отворить дверь с классическим «Я т-тебе…». Как понимал Володя, сейчас бы самое время задать стрекача мелкому жулику, раз уж он прокололся, нашумел, вызвал внимание хозяев. К его удивлению, забравшийся в сени забулдыга предпринял прямо противоположные действия — двинулся в его сторону.

Стоя в душистой от сохнущих трав темноте, Володя слышал громкие шаги, скрип половиц, ощущал мерзкое зловоние. «Ну и нечистоплотное создание! Что он там, еще и обосрался?»

— Владимир! Немедленно назад!

Володя сделал шаг назад — в основном чтобы видеть Людмилу и сказать ей, как она глупо себя ведет. К его изумлению, верная подруга, не потрудившись накинуть халата, стояла с топором в правой руке. «Вот бесстыдница!» — рассердился Володя. В конце концов, какое он ни ничтожество, этот бич, нечего ходить при нем в таком виде. Начав поворачиваться, чтобы сказать Людмиле пару ласковых, Володя держал в поле зрения и сени — благо теперь он не заслонял свет. Жалкий он был, этот источник света от керосиновой лампы, но все же позволил рассмотреть то, что надвигалось из глубины. И это надвигавшееся оказалось таким, что в первый момент Володя оказался совершенно парализован.

Из глубины сеней какими-то рывками шла к нему темно-коричневая, в адском свете керосинки — попросту черная рожа без носа и с обнаженными, без губ, мертвенно сверкавшими зубами. Над провалом, где должен быть нос, сверкали желтые круглые глаза, и эти глаза много раз потом приходили к Володе — и наяву, и в жутких предутренних снах.

Владимир непроизвольно крикнул, отскочил, и рожа ввалилась в комнату, на свет. Темно-коричневая кожа мумии обтягивала ее, ссохшееся тело двигалось странными рывками. Почему-то Володе показалось, что у существа должен быть хвост… Позже хвоста не оказалось.

Существо ввалилось в комнату; Володя оказался прижатым к стене — оказалось, существо двигается быстрее. Непостижимый смрад заполнил ноздри, а существо, растопырив вполне человеческие, но тонкие по-птичьи лапки, ринулось на него. Людмила опять закричала, и это был единственный звук — существо атаковало его молча. Пытаясь оттолкнуть жуткую тварь, Володя уперся левой рукой в ключицу существа — сплошные кости, еле прикрытые слоями мышц и кожи. И существо тут же вцепилось зубами ему в руку чуть ниже локтя — очень страшно, очень больно, а главное — очень непонятно. Володя рванул руку и убедился: дергать почти бесполезно.

Почти парализованный от боли, Володя двинул кулаком правой руки по безволосому, смугло-коричневому черепу существа. Под его кулаком раздался звук, словно там была деревянная доска, а ей прикрывали пустое пространство, вроде кувшина или кастрюли. В ответ челюсти сжались сильнее на многострадальной руке. Еще удар! Отступая, Володя натолкнулся на низенькую скамеечку — Людмила на ней сушила травы, опрокинул ее и рухнул сам, сильно ударившись спиной и увлекая за собой упорно молчавшее, словно бы и не дышавшее создание. От удара занялось дыхание, а рука-лапа уже шарила по плечу, подбиралась к горлу. Вторая лапа перехватывала правую руку. Задыхаясь от смрада, Володя чувствовал, что проигрывает, бешено старался выбраться из-под паучьей тяжести создания. От напряжения, от боли в руке у него потемнело в глазах.

Удар! Создание, а вместе с ним и Володю тряхнуло, и очень сильно. Удар! Левая рука вдруг сделалась свободна, омерзительная тяжесть так же неожиданно исчезла. С трудом переводя дыхание, Володя повернулся набок. Опереться на левую руку удалось, но чувствовал ее он плохо, и из руки лилась кровь.

Его враг, все такими же движениями-рывками, теперь надвигался на Людмилу. Правая рука у него висела плетью, странно и зловеще извиваясь, как бы сама по себе, а вот растопыренная левая вытягивалась вполне целенаправленно, прямо к горлу хакаски. Люда отмахивалась топором, ей не хватало места для размаха. Огромные нелепые тени, в несколько раз больше человека, плясали по стенам жилища. Володя начал вставать, опершись о здоровую руку, Людмила увернулась от создания. Ну вот, вроде получается стоять, вроде получается двигаться, особенно если расставить ноги пошире, а Люда опять увернулась, ткнула существо топором, но не сильно. Ей опять не хватило размаха. А существо ловко двинуло рукой и чуть не ухватилось за топор.

— Эй, ты!

Голос Володи прозвучал нелепо, как-то дико в тишине, где только и слышались его полустоны да громкое сопение Людмилы. Существо как будто и не слышало (или действительно не слышало?) Володи.

— Куда прешь?! Стой!

Никакого эффекта, только еще раз мелькнула рука перед лицом Люды и возле рукояти топора. Володя воспользовался, что он стоит позади этого создания, изо всех сил пнул его в задницу (хвоста вполне определенно не было). Создание полетело вперед, захватило Люду левой рукой-лапой, потащило куда-то за собой. Оба рухнули на пол с нехорошим деревянным звуком; сердце Володи сжалось от жалости к Люде. Со сдавленным воплем женщина рванулась в сторону, челюсти создания сомкнулись на ее пышном боку. Люда опять закричала; смертный ужас был в этом крике, и Володя кинулся на помощь.