Константин Сергеев - Лунин атакует "Тирпиц"

• Название: Лунин атакует "Тирпиц"
• Автор: Константин Сергеев
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005

Аннотация печатного оригинала: «В годы перестройки и гласности одни доморощенные "историки" заявили, что Лунин со своей подлодкой "К-21" не атаковал и не мог атаковать немецкий линкор "Тирпиц". Другие утверждали, что если и атаковал, то своими торпедами, всаженными в борт "Тирпица", Лунин сорвал операцию английского флота по заманиванию в ловушку этого супердредноута. Эти понятно, на чью мельницу воду льют.

Но лжеисторики и агенты влияния  просчитались. Еще остались живые свидетели этой супер атаки, вошедшей в учебники подводного флота. Итак, перед вами вся правда о Лунине, его экипаже и "Атаке века" от командира БЧ-5 гвардейской лодки "К-21" Северного флота Советского Союза Константина Михайловича Сергеева».

Данная публикация интересна также тем, что появилась уже в конце 90-х гг. XX века в условиях, когда автор был свободен от какой-либо внешней цензуры, о которой любят упоминать критики советского периода, доказывающие, что материалы, публиковавшиеся в то время, нельзя считать достоверными. Однако, сопоставление материалов, приводимых в этой книге, с мемуарами других подводников, например, И. А. Колышкина (http://lib.rus.ec/b/412850), или Л. А. Власова (http://lib.rus.ec/b/59577), изданными еще в период социализма, показывает отсутствие каких-бы то ни было серьезных расхождений в описании событий и оценках, которые бы давали основание говорить о принципиальном искажении информации  в изданиях советского времени вследствие цензурных ограничений и "засилья идеологии". Мемуарам всегда присущ известный субъективизм, что является одновременно их достоинством и недостатком как исторического источника, поэтому можно приветствовать стремление К. М. Сергеева опираться не только на собственные воспоминания, но и на документальные материалы. Книга интересна не только описанием и документальными свидетельствами знаменитой атаки линкора «Тирпиц», но и другими эпизодами боевой деятельности подводной лодки «К-21», например, прорывом в базу Воген, описанием повседневной жизни и службы советских моряков-подводников в годы Великой Отечественной войны.

В интернете имеется еще одна электронная версия данной книги, видимо более раннего издания, расположенная по адресу: http://militera.lib.ru/h/sergeev_km/01.html

Специального сравнения версий не проводилось, однако, случайным образом, найдены некоторые несоответствия, отмеченные в примечаниях. Мы не гарантируем что нашли все несовпадения, поскольку задачи сравнения перед собой не ставили. В предлагаемой нами электронной книге приводится нумерация страниц в соответствии с печатным изданием. Номер страницы ставится в квадратных скобках в конце страницы и отделяется от следующей страницы пустой строкой. Для удобства чтения может быть использована версия без разбивки на страницы, которую можно взять здесь:  http://lib.rus.ec/a/209667

Очевидные ошибки в печатном тексте исправлены без комментариев— V_E. 

---

Лодка вернулась в базу. Ее встречали на пирсе командующий СФ вице-адмирал Головко, другое начальство и, конечно, комбриг. Когда кончились официальные церемонии и доклады, Колышкин улучил момент и с ехидцей спросил Лунина:

— Ну как, командир, тараньки хватило на поход?

— Последние рыбины доедали после входа в Кольский залив, товарищ командир бригады, — с хитрой улыбкой ответил Лунин.

[403]

«ПРОЩАЙТЕ, СКАЛИСТЫЕ ГОРЫ…»

Мама! Ваш сын прекрасно болен

У него пожар сердца!

В. Маяковский «Облако в штанах»

Штурмана подводной лодки лейтенанта Жору Цветкова с утра командировали из Росты в Мурманск, в Тыл флота с заданием — добиться срочного ремонта перископа. Лодка уже заканчивала ремонт, надо было уходить в Полярное, когда при опробовании перископа внезапно оборвался трос и перископ упал вниз на «седло». Жора чувствовал свою вину, командир сурово сказал ему: «Кровь из носу, но добейтесь срочного ремонтами

Жора утром попутной машиной добрался до Мурманска, зашел в Тыл и ему повезло — он быстро был принят в нужном кабинете и нужным начальником. Тот оценил обстановку, вспомнил командира лодки, с которым вместе учился в Училище, и пообещал прислать мастеров с завтрашнего утра.

Обрадованный Жора тут же из кабинета дозвонился до базы, доложил командиру о достигнутых успехах и заодно, развивая успех, попросил разрешения побыть в Мурманске до вечера. Командир поворчал, но затем сказал: «Ладно, гуляйте до 24 часов, но чтобы завтра к утру все было подготовлено для ремонта». Жора гаркнул радостно: «Есть, все будет в порядке, товарищ командир!»— и выбежал из кабинета.

Очутившись на проспекте Сталина, он почувствовал голод и начал соображать, где бы перекусить. И вдруг вспомнил: вчера старпом рассказывал о том, что в ресторане междурейсовой гостиницы орденоносцам дают обед, только без хлеба. С гордостью погладив свой первый боевой орден Отечественной войны II степени — за боевой успех лодки в последнем походе, Жора бодро зашагал в междурейсовую гостиницу, Хоть хлеба и не было, обед вышел довольно-таки сытным, и Жора начал строить планы на дальнейшее. В офицерский клуб (или «Капернаум») идти рано, да и билета туда нет.

[404]

Мелькнула мысль пойти к девице Ляльке, с которой он познакомился и даже потанцевал в прошлый раз в «Капернауме», и она приглашала его заходить. Но он вспомнил, как он ее проводил до дому и на протяжении не более километра с ней поздоровались не менее десяти каких-то подозрительных типов. Так что Лялька отпадала.

Жора прошелся по проспекту Сталина, в задумчивости чуть не прозевал поприветствовать адмирала, который на него строго посмотрел, и тут его осенило — кино! Надо сходить в кино, посмотреть новую английскую картину — «Леди Гамильтон», которую очень хвалили в кают-компании ребята, вернувшиеся из Мурманска. А после кино можно попробовать попасть в «Капернаум» на танцы.

Решение было принято, и Жора начал действовать. Подойдя к кинотеатру, он обнаружил, что очередной сеанс начинается буквально через 2-3 минуты. Народу в кассе не было, только перед самым окошечком рылся в карманах какой-то парнишка, по виду ремесленник, в ватных брюках и ватной кацавейке. Жора подождал минутку, а затем сказал: «Давай быстрее, шкет!» «Шкет» промолчал, зато кассирша, увидев Жору, крикнула с какой-то непонятной ухмылкой в окошечко: «Товарищ лейтенант, давайте деньги на два билета, а потом в зале рассчитаетесь!» «Дело!» — обрадовался Жора и, взяв билеты, сказал парнишке: «Давай, шкет, за мной!» — И пошел в зал. Парнишка тихо сел рядышком, но Жора уже смотрел киножурнал. Эпическая картина разгрома нашими войсками сильнейшей немецкой армии под Сталинградом переполнила сердце Жоры, мужчины и воина, радостью и восторгом… Вот как надо их бить! Но журнал кончился, в зале зажегся свет, начали рассаживаться по местам опоздавшие, и тогда Жора внезапно услышал рядом с собой тоненький голосок: «Пожалуйста, возьмите деньги!» Только тут Жора вспомнил, что рядом с ним сидит его «должник», повернулся к нему и… обомлел. Рядом с ним сидела молодая девушка, почти девочка, с нежным румянцем смущения на щечках. Она сняла шапку и белокурые коротко подстриженные волосы красиво обрамляли ее круглое личико с темными глазами и курносым носиком.

[405]

«Батюшки, — подумал Жора. — Вот так фунт с походом! А я ее все "шкет", да "шкет"! Нечего сказать, отличился…

Как же это я не разглядел девчонку?! Надо извиниться!»

Он неловко взял из ее руки деньги и начал извиняться. Но девушка робко сказала: «Я так одета»

Тут, к счастью, началось кино. На экране разворачивалась история любви гордого и надменного аристократа, прославленного адмирала лорда Нельсона и простолюдинки Эммы с авантюрной судьбой, прошедшей необычный путь от лондонской панели до положения законной жены престарелого лорда Гамильтона — английского посла в Соединенном королевстве Сицилии и Сардинии на юге Апеннинского полуострова (теперешней Италии). Необыкновенная красавица с замечательно изящной фигурой без памяти влюбилась в тщедушного, одноглазого, израненного Нельсона и сумела стать ему верной подругой и помощницей. Когда Нельсон был смертельно ранен в морском бою при Трафальгаре, Эмма Гамильтон была сломлена, не вынесла такой потери и быстро спилась.

Роль Эммы Гамильтон исполняла одна из лучших, если не самая лучшая актриса английского кино Вивьен Ли. Вместе с Лоуренсом Оливье в роли Нельсона, при блестящей режиссуре Александра Корда Вивьен Ли сыграла одну из своих лучших ролей. Зрители были потрясены силой ее любви и безмерным горем после трагической гибели любимого человека. Любовь — везде любовь, а горе — всегда горе. В один из самых трагичных моментов фильма незаметно для себя Жора и его соседка схватили друг друга за руки и уже не отпускали до конца фильма, Когда же в зале зажегся свет, то они смущенно глянули друг на друга и руки их разжались…

Они вышли из кино, и Жора понял, что ему уже не хочется «прорываться» в «Капернаум», и тем более встретить там девицу Ляльку. Надо было также загладить перед «шкетом» допущенную бестактность. Времени на раздумья не было, и Жора, даже как-то неожиданно для себя, спросил:

«Куда вас проводить, девушка?» Девушка смутилась и ответила, что провожать ее не надо — она живет очень

[406]

далеко. «Ну, а все-таки?» — нажимал Жора. И вдруг он услышал робкое: «Я живу в Росте, товарищ лейтенант, это очень далеко отсюда. В Мурманск я попала случайно, по работе».

«Вот это здорово! — вскричал Жора. — Я ведь тоже живу в Росте на базе подплава! Так что берем ноги в руки и домой!»

Идти зимой пешком из Мурманска в Росту — удовольствие небольшое: холод, резкий ветер, темень. Но Жоре с девушкой все это было нипочем. Сразу после выхода из города Жора обратился к спутнице: «А что это мы так официально обращаемся друг к другу: "девушка", "товарищ лейтенант". Что, у нас имен нету, что ли? Давайте познакомимся?»

— Меня зовут Фрося, Ефросинья.

— А меня — Жора, Георгий. Правда, мама зовет меня Герой, но ребята на лодке возражают. Говорят, что Гера — это сокращенно от Герасима. А почему вы, Фрося, все время на руки дуете?

— Я забыла на работе рукавицы, руки немного мерзнут.

— Ну, этому горю мы враз поможем. У меня руки никогда не мерзнут, а перчатки с собой.

Жора сунул руку в карман канадки и вдруг нащупал там, кроме перчаток, еще какой-то пакет. В пакете оказалось два бутерброда с колбасой и два — с тресковой печенью!

— Ура! — заорал Жора, изрядно перепутав Фросю,— Не имей сто рублей, а имей сто друзей! Друзья знали, что я еду в Мурманск и подсунули мне на всякий случай еды! А я все думаю, что мне сейчас хочется? Оказывается, закусить!

Действительно, на аппетит Жоре жаловаться никогда не приходилось. Но он сообразил, что Фрося, наверняка, не обедала и есть хочет больше него.

— Сначала согреем руки, а затем перекусим, — заявил Жора, вынул перчатки и отдал их Фросе.

Немного подождав, он протянул Фросе два бутерброда, остальные положил один на другой и сразу откусил чуть ли не половину. Фрося таких подвигов совершить не могла, но бутерброды тоже исчезли довольно-таки быстро.

[407] 

Идти стало веселей, ребята пошли быстрее, разговор пошел откровеннее. Жора рассказал ей, что его отец— механик МТС — на фронте, водителем танка, известий о нем давно не было; мать работает учительницей русского языка и литературы, любит петь и научила петь сына. Собирает по окрестным селам малоизвестные и неизвестные песни, припевки. Отец хорошо играет на гармони и приохотил к ней Жору. Но сейчас гармони у него нет, иногда берет гармонь у одного моториста на соседней лодке и тогда немного играет и даже поет.

Фрося рассказала, что она родом из рыбацкого поселка на берегу Белого моря. Отец незадолго до войны ушел в море и не вернулся. В поселке работы не было, и мать с Фросей и братиком Петрунькой переехала в Мурманск к старшей сестре, но та вскоре умерла, а за ней через полгода умерла и сама мать.