Наталья Командорова - Русский Стамбул

• Название: Русский Стамбул
• Автор: Наталья Командорова
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3747-2

Сколько наших соотечественников побывало в Константинополе-Стамбуле в разные времена? Вряд ли кто сможет ответить на этот вопрос. Известно лишь, что в начале 20-х годов прошлого века примерно каждый пятый житель этого города был русским эмигрантом… У каждого — своя судьба: мучения и радости, поражения и победы. Художник И. Айвазовский и директор Русского археологического института в Константинополе Ф. Успенский, барон Врангель и разжалованный им генерал Я. Слащев, певец А. Вертинский и писатель-сатирик А. Аверченко… Известные и безымянные, знаменитые и не очень — они достойны упоминания, так как благодаря усилиям большинства из них Стамбул сегодня — почитаемый и любимый многими россиянами город.

---

Варяжские витязи Аскольд и Дир

До прихода на древнерусскую землю князя Рюрика и его соратников славянским племенам, помимо внутренних междоусобиц, приходилось постоянно отбиваться и терпеть лишения от набегов воинственных, искусных в ратном деле отрядов пришлых варягов, особенно хазарских племен. Силы были неравными, и зачастую славяне становились пленниками завоевателей. Не брезговали, кстати, торговлей рабами-славянами и греки. Порой целыми семьями они попадали в рабство. Скованных мужчин, женщин, детей вывозили в Константинополь, где пытались выгодно продать или выменять их на своих соплеменников или сородичей, находящихся в рабстве в Византии. Подневольных людей приводили на рынок рабов и выставляли на продажу. Покупатели осматривали и выбирали живой товар как скотину: ощупывали мышцы, заставляли показывать зубы, приседать, нагибаться и т. д. У пожилых покупателей-византийцев особым спросом пользовались рабы — молодые девушки и юноши.

Жизнь в славянском Приднепровье изменилась к лучшему с началом княжения в Киеве Аскольда и Дира. По определению Красницкого, эти «варяжские витязи» прогнали хазар и хотя и обложили жителей данью, но принесли с собой в их семьи мир и покой. Межплеменные раздоры прекратились.

Во время княжения Аскольда и Дира Киев окреп, разросся, стал большим торговым центром. «Со всех сторон сходился теперь в него народ, — писал Красницкий, — и какой народ — торговый, тот самый, благодаря которому и растут города на торговых путях, где можно и товар сбыть, и деньгу на нем сколотить немалую.

Так было и с Киевом. Видимо-невидимо было тут разного народу. И из Господина Великого Новгорода приходили сюда с товарами «гости», гости степенные, важные; часто являлись с ними суровые норманны из далекой Скандинавии, а с ними неразлучно и разные люди приходили: видал Киев и живых, вечно веселых франков, с восторгом рассказывавших про свою Лютецию, и огромных рыжеволосых бриттов, и степенных, невозмутимых германцев. Все они являлись сюда с самыми разнообразными товарами, находя Киев удобным местом для мены, дававшим им возможность не пускаться в опасное плавание по бурному Черному морю.

Были в Киеве гости и из таинственной далекой Биармии. Являлись они туда с великолепными мехами и другими пушными товарами, да такими, что их, кроме как от них, здесь, в Киеве, и достать нигде возможности не было…».

Историк свидетельствовал, что, помимо славян купеческого роду-племени, в древнем Киеве появилось много «хитрых, пронырливых византийцев, которые чувствовали, что тут им всегда нажива будет, что есть возможность выбрать многое из навезенных со всего края товаров. С ними приходили и сухощавые итальянцы, и персы, и люди из только что нарождавшегося тогда армянского царства. Изредка являлись здесь с виду похожие на евреев (евреи, уже само собой разумеется, не оставили без своего благосклонного внимания этого благодатного края и явились сюда чуть ли не одними из первых), но черные люди с запасами слоновой кости, золотом и драгоценными камнями. Страну свою они называли Эфиопией и говорили, что их владыки происходят от самого мудрого царя израильского Соломона…».

Все эти приезжие люди не беспокоились ни за себя, ни за свое имущество, так как были уверены, что их «никогда и никому не дали бы в обиду князья киевские Аскольд с Диром».

Недовольство варяжской дружины

«Варяжским витязям», очевидно, нравилась мирная жизнь. Однако нет-нет да и вспоминали они с тоской о бурной молодости, о сражениях, о набегах под началом Рюрика на бриттов, франков, приильменских славян, о своих отважных походах на Константинополь. Но браться снова за оружие все же не решались.

Однако вскоре дружинники-норманны, принимавшие ранее участие вместе с Аскольдом и Диром во многих военных походах и поселившиеся теперь в Киеве, стали роптать. Они не одобряли желания варяжских князей прекратить войны и походы. По-своему эти люди были правы: ведь ничего более, как сражаться, они не умели, война была их профессией. Стремление наемных дружинников отправиться в очередной боевой поход на Царьград поддерживали и некоторые уважаемые вожди славянских племен, у которых родственники томились в рабстве в имперской столице.

Как гласит легенда, сторонники воинственных действий принялись всячески уговаривать Аскольда и Дира снарядить корабли и отправиться в очередной византийский поход. Но князья отказывали им.

На одном из званых обедов в Киеве в честь прибывавших в город гостей оказалось много константинопольских купцов. Во время пира приближенные к Аскольду и Диру стали требовать похода на Царьград. И хотя князья не дали согласия, византийские купцы по возвращении домой донесли обо всем императору.

Посчитав, что «лучшая защита — нападение», Константинополь не замедлил с ответными действиями. Советники императора приняли решение: убить киевских князей и обезглавить планируемый военный поход. Если не избежать нового вражеского набега, то хотя бы ослабить его…

Придворным византийским лекарем был приготовлен яд, которым пропитали шипы драгоценных браслетов, предназначенных в подарок Аскольду и Диру.

Но византийцы просчитались. Аскольд вручил браслет из Константинополя своей возлюбленной. Девушка тут же одела браслет. Яд подействовал мгновенно. Аскольд, пораженный коварством врагов и смертью возлюбленной, отбросил колебания и приказал готовить поход на Царьград. Месть подхлестнула его. Так набег завоевателя из-за коварства византийцев превратился в поход благородного витязя-мстителя. Описанная легендарная версия, вполне вероятно, могла стать поводом для одного из малоизученных походов Аскольда и Дира в Константинополь.

«Они шли на Константинополь…»

Клич «На Византию!..» был брошен. Огромное количество храбрых варяго-россов потянулось в Киев. Подготовка к морскому походу была закончена быстро, струги и ладьи загрузили продовольствием и оружием. Варяжских витязей Аскольда и Дира подняли на боевые щиты восторженные дружинники — в знак признания их предводителями похода на Царьград. «Собралось же всех до 10 000 человек, — писал Красницкий. — До чего беспечна была эта толпа, можно было уже судить по тому, что вся она пускалась по бурному и грозному Черному морю в таких утлых суденышках, как струги, в которых и по рекам-то, особенно в ветер, ездить было не безопасно.

Над каждым стругом начальствовал или норманн, или один из привыкших уже к ратному делу дружинников славянских.

В первом струге шли во главе своего войска сами князья с отборной дружиной».

Варяги были страшны в своем праведном гневе. Сопротивления со стороны византийцев они практически не встречали. Историк отмечал: «Панический ужас охватил всех прибрежных жителей. Грозные завоеватели не останавливались ни перед чем… Они все на своем пути предавали огню и мечу. Это был действительно набег скандинавских викингов со всеми ужасами, которые были только возможны в тогдашние ужасные времена. Стерты с лица земли были все прибрежные селенья — в глубь страны, по приказанию Аскольда, его воины не решались проникать. Зато все острова на их пути были разорены и опустошены».

Дружинники не щадили и духовные обители: «Все монастыри и селения чудных по собранным богатствам густонаселенных плодородных островов… были уничтожены. От них только остались одни груды развалин. Какая-то непонятная жажда разрушения и убийств овладела подступившими к Византии воинами». Агрессивность варягов не имела предела: «Их струги уже обременены были богатой добычей, но это только ничтожная часть того, что погибло в огне при разрушении. Но нападавшие не удовлетворялись ничем, они шли на Константинополь, они его — эту столицу возрожденного древнего мира, как некогда вандалы Рима, жаждали превратить в груды развалин…»

Флотилия варяго-россов неумолимо приближалась к Константинополю. Город был в панике, население возмущалось бездействием власти. Люди стали покидать свои жилища. С целью преградить путь росским судам непосредственно в Царьград с моря жители Константинополя прибегли к испробованному уже не раз средству: вход в Босфор был перетянут огромными цепями.

И опять византийцы решили перехитрить неумолимо надвигающегося завоевателя: они предложили варяго-россам огромный выкуп за то, чтобы те отказались от разорения византийской столицы и увели свою флотилию без боя. Легенда гласит, что Аскольд не внял просьбам византийцев, так как не за богатствами он пришел в Царьград на сей раз, а с целью мести за убийство своей возлюбленной.

Славянские струги подошли ко входу в Босфор и натолкнулись на протянутые в воде оградительные цепи. Однако Аскольд решил продолжать бой на суше и приказал своим воинам волоком перетаскивать груженные оружием и боеприпасами струги под стены Константинополя.