Татьяна Бирюкова - Москвичи и москвички. Истории старого города

• Название: Москвичи и москвички. Истории старого города
• Автор: Татьяна Бирюкова
• Издательство: Астрель, Олимп
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-271-23796-6, 978-5-7390-2340-7

Новая книга известного москвоведа Т. З. Бирюковой открывает перед читателем яркую панораму столичной жизни былых времен, живые и яркие образы московских жителей, знаменитых и давно позабытых, которые радовались и горевали, трудились и праздновали, рождались и умирали в Москве. Книга охватывает период с XVI до начала XX века. В ней использованы уникальные архивные материалы, в том числе и иллюстративные, благодаря которым удалось воссоздать историю повседневной жизни горожан, чьи образы оживают на страницах книги и помогают читателю погрузиться в атмосферу старой Москвы. Особый интерес представляют главы, посвященные москвичкам, их положению в обществе и семье, в том числе и женщинам, вынужденным стать проститутками.

---

Царь-пушка не была предназначена для боя, так как, несмотря на толщину ее стен и видимую крепость, она не выдержала бы очень сильного напора внутренних газов и разорвалась бы. Идея создания такого колоссального орудия возникла у правившего Федора Иоанновича, скорее всего, как обыкновенное стремление любого русского ко всему великому, грандиозному — по возможностям нашей нации. Три параметра этой пушки производят удивительное впечатление: вес — 40 тонн, длина — 5 метров 34 сантиметра, наружный диаметр ствола — 120 сантиметров.

Гигантские творения никак не свидетельствуют об агрессивности русских и их непременном настроении на воинствующий лад. По своему духу мы чрезвычайно миролюбивы, созидательны, и творения своих предшественников представляем как монументальные образцы талантливого рукоделия и мастерства.

Вторая жизнь большого колокола

Царь-колокол, Царь-пушка…

В Москве на Воробьевых горах, чуть левее того места, где сейчас смотровая площадка, вполне могла бы стоять Царь-колокольня.

Проект ее сооружения имел авторов: Н. Н. Бенардоса и М. Ф. Коровина. Композиция с редкой перспективой обозрения Москвы несла бы память о чудесном спасении Государя Императора Александра III и Августейшей семьи при крушении императорского поезда в 1888 году. Катастрофа произошла в середине дня 17 октября на 277-й версте перегона между станциями Тарановка и Борки Курско-Харьковско-Азовской железной дороги.

Идея памятника заключалась в том, чтобы, отреставрировав Царь-колокол в Кремле, перевезя его на этот московский холм и подняв на огромную колокольню, дать ему величавое звучание.

Новая колокольня имела бы вид гигантского колокола, увенчанного башней, тремя коронами и тремя орлами. Памятник был задуман трехгранным. Он состоял бы из четырех частей: постамента-музеума, колокольни, храма с семью престолами и башни. В музее должно было храниться все то, что включало в себе память о событии: рукописи, книги, модели памятников. Над музеем в части, составленной тремя устоями, соединенными куполом, был бы подвешен Царь-колокол. Он мог просматриваться через открытые арки со всех трех фасадов колокольни. На шести внутренних стенах были бы помещены шесть картин с изображениями сцен полудня 17 октября, портреты Государя и членов Августейшей семьи. Семь храмовых престолов имели бы посвящения святым: Александру Невскому, Марии Магдалине, Николаю Чудотворцу, великомученику Георгию, преподобной Ксении, преподобному князю Михаилу Тверскому, равноапостольной княгине Ольге.

Башня — четырехэтажная, с площадками, с подсвеченными окнами — была бы покрыта фарфоровыми изразцами. Ребра, глава и крест — золотые. Памятник опоясывал бы карниз с гербами Российской империи. На стенах витой гранитной лестницы, шедшей через все стороны памятника, были бы помещены металлические скрижали (каменные доски с памятными надписями) и бронзовые барельефы. На досках — описания самого события, подробности сооружения Царь-колокола и этой колокольни.

Стиль памятника был выбран древнерусский, а преобладающий цвет — серовато-белый с цветными орнаментами. Весь памятник до башни — из камня и кирпича, а башня — железная.

Общая высота памятника от постамента до креста предполагалась в 88 сажен. Диаметр площади подошвы постамента — 50 сажен.

Царь-колокольня в торжественные дни своим звоном, буквально разливающимся над всей Москвой, созывала бы народ для молитвы.

Проект колокольни не был реализован. Но московский памятник октябрьскому событию все-таки имел место. И не где-нибудь на окраине, а в самом центре города.

Реализация задумки

К пятилетней дате события на заседании Московской думы в 1891 году, за год до обнародования того проекта Царь-колокольни, гласные постановили «соорудить на средства города икону в память чудесного избавления Августейшей семьи от грозившей ей опасности» в здании своего учреждения.

Домовой церкви в Думе не было, потому для иконы устроили специальную нишу на наружной стене со стороны часовни Иверской Божьей Матери.

Большую икону-памятник, сделанную за границей из разноцветной лавы мозаичным способом, установили 24 октября 1892 года. Ее ширина составляла более аршина, высота — два аршина.

На иконе были лики тех же святых, которых предполагалось отметить в сооружении Царь-колокольни. 17 октября русская церковь отмечала их память.

По вызолоченному фону изображения размещались следующим образом. В центре — св. Александр Невский. По его правую сторону: св. Николай Чудотворец, св. преп. князь Михаил Тверской и св. равноапост. княгиня Ольга; а по левую: св. Мария Магдалина, св. великомчн. Георгий Победоносец и св. преп. Ксения. Вверху иконы были изображены Спас Нерукотворный и два ангела. Икона весила 10 пудов. Ниша для иконы венчалась крестом, утвержденным на золотом яблоке. Перед иконой повесили неугасаемую лампаду…

Советское время этот памятник не пощадило. Угасла лампада. Была сбита икона. Ниша в стене Московской думы заложена. А на ее уровне от угла дома до линии Иверских ворот московские революционеры начертали свой лозунг «Религия — опиум для народа» со звездой вместо точки.

Народная память об октябрьском событии 1888 года в октябре 1917 года была уничтожена: «забита», замурована. Позже все залы Думы отдали для демонстрации предметов в воспоминание о жизненном пути нового героя, а также — для выставки подарков других вождей…

Теперь же лишь острый глаз созерцателя может заметить над третьим с левого угла окном (между первым и вторым этажами) на стене бывшего «Музея В. И. Ленина» разницу в оттенках красного кирпича ранней и более поздней кладки.

На трон в Московию

Считается, что историю России мы все хорошо знаем. По крайней мере, курс этой науки в школах преподается неплохо. Но смею предположить: ученики изучают даже основные темы поверхностно, и многое интересное мы открываем лишь потом, повзрослев, из каких-то других источников. Наилучшими из последних являются описания историков-исследователей, живших в далеком прошлом, а также архивные материалы.

Вот пример. Что мы слышали о письме спасителя России времен Великой Смуты (Ляхолетья) князя Дмитрия Михайловича Пожарского к римскому императору Матиасу, которое было отправлено из Ярославля 20 июня 1612 года и получено адресатом в Вене 24 октября?

В город Рим — императору

Большое послание подробно излагало картину 14-летних страданий русского народа. В нем князь просил, чтобы император помог ему деньгами на последние усилия для спасения отечества, чтобы он постарался убедить польского короля Сигизмунда прекратить кровопролитие и вернуться к данным им обещаниям.

Пожарский писал, что прежние русские цари и великие князья с прежними римскими императорами и нынешним же императором (Матиасом) «при изъявлении братства и дружбы» находились «в добрых сношениях и в нужде помогали друг другу сокровищами и другими вещами». Русские помогли римлянам того же поколения во время ведения теми войны с турецкими султанами. Все христиане объединились против турок, и русский царь Федор Иоаннович послал со своими представителями римскому императору как помощь много сокровищ.

От царя Бориса Федоровича польский король Сигизмунд потребовал мира и согласия. Его желание исполнилось: русские и поляки заключили между собой мир на 22 года. Договор стал серьезною клятвою о том, что два государства в течение этих лет жили бы «в братстве и дружбе, не имели между собою неприязни, не нападали на земли пограничные, не посылали друг другу в землю войско, не пропускали друг к другу в землю неприятеля и не помогали врагам провиантом, деньгами или людьми».

Далее князь, будущий освободитель, писал, что три года спустя, после заключения этого мира, «явился мошенник, монах, чернокнижник по имени Гришка Отрепьев, который убежал из русской земли в Польшу и выдал себя за царя Димитрия Угличского, говоря, будто он державнейшего царя и великого князя Ивана Васильевича сын». Польские князья, среди которых был и воевода Сандомирский — Георгий (Юрий) Мнишек, поверили словам этого злодея-монаха.

Пожарский констатировал, что Мнишек обрадовался перспективе кровопролития в христианском мире. Он привел Отрепьева к польскому королю Сигизмунду и сказал, что доподлинно уверен в царском его происхождении. Отрепьев просил короля о содействии в получении им московского трона. Алчному Сигизмунду будущий Московский царь посулил отдать много городов и русских земель. Сигизмунд изменил своей клятве и миру, дал злодею деньги из своей казны. А Георгий Мнишек пообещал Отрепьеву отдать дочь Марину в жены.