Луи Альтюссер - За Маркса

• Название: За Маркса
• Автор: Луи Альтюссер
• Издательство: «Праксис»
• Жанр: Философия
• Год: 2006
• ISBN: 5-901574-59-1

Книга Луи Альтюссера «За Маркса» — важнейший текст западного марксизма после Второй мировой войны, выдержавший с момента своей первой публикации пятнадцать переизданий. Он произвел революцию в прочтении классических работ Маркса, заложив основы нового понимания философии, политики, истории. Книга содержит разработку базовых понятий, составивших фундамент так называемого «структуралистского» или «недиалектического» марксизма.

---

106

Этот миф истока иллюстрирует «буржуазная» теория общественного договора, которая у Локка, например, дает определение экономической деятельности в природном состоянии, предшествующей (неважно, фактически или в принципе) своим юридическим и политическим условиям существования!

107

Наиболее удачное доказательство неизменности структуры с доминантой в мнимой циркулярности обусловливания Маркс дает нам во «Введении», анализируя тождество производства, потребления и распределения в процессе обмена. Вот пассаж, способный вызвать у читателя гегелевское головокружение: «…для гегельянца нет ничего проще, как отождествить производство и потребление» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 720), но такое понимание было бы совершенно ошибочным. «Результат, к которому мы пришли, заключается не в том, что производство, распределение, обмен и потребление идентичны, а в том, что все они образуют собой части целого, различия внутри единства», в котором именно производство в его специфическом отличии является определяющим. «Определенное производство обусловливает, таким образом, определенное потребление, распределение, обмен и определенные отношения этих различных моментов друг к другу. Конечно, и производство в его односторонней форме определяется, со своей стороны, другими моментами» (там же, с. 725–726).

108

Не я дал жизнь этому понятию. Как я уже указывал, я заимствовал его у двух уже существующих дисциплин: лингвистики и психоанализа. В них оно обладает объективной диалектической «коннотацией», которая — в особенности в психоанализе — в формальном отношении достаточно сходна с содержанием, которое оно здесь обозначает, так что это заимствование не является произвольным. Для того чтобы обозначить новое уточнение, всегда необходимо новое слово. Разумеется, можно создать неологизм. Но можно и «импортировать» (как выражался Кант) достаточно сходное понятие, так что его одомашнивание (Кант) оказывается легким. Такое «породнение», кроме того, могло бы позволить нам приблизиться к реальности психоанализа.

109

Пусть те, кого отталкивает это абстрактное определение, примут во внимание, что оно не выражает ничего иного, кроме сущности диалектики, действующей в конкретной марксистской мысли и в конкретном марксистском действии. Пусть те, кого удивит это необычное определение, примут во внимание, что оно касается понимания именно того «становления», «рождения и смерти» явлений, с которым долгая традиция связывала слово «диалектика». Пусть те, кого это определение (которое не сохраняет в качестве существенного ни одного гегелевского понятия, ни негативности, ни отрицания, ни раскола, ни отрицания отрицания, ни отчуждения, ни «снятия») приведет в замешательство, примут во внимание, что потеря неадекватного понятия — всегда приобретение, если понятие, которое приобретают взамен старого, более адекватно реальной практике. Пусть те, кто находится во власти простоты гегелевской «матрицы», примут во внимание, что в «определенных обстоятельствах» (которые, по правде говоря, являются исключительными) материальная диалектика действительно может в чрезвычайно ограниченной области принимать «гегелевскую» форму, но именно потому, что такая ситуация является исключением, следует рассматривать в качестве всеобщей не саму эту форму, т. е. исключение, но ее условия. Мыслить эти условия значит мыслить возможность их собственных «исключений». Таким образом, марксистская диалектика позволяет помыслить то, что было «крестом» диалектики гегелевской: например, отсутствие развития, стагнацию «обществ, лишенных истории», идет ли речь об обществах первобытных или же о каких — то других; например, феномен реальных «пережитков» и т. д.

110

Термин «классовый гуманизм» мы понимаем здесь в том смысле, в котором Ленин говорил, что Октябрьская социалистическая революция передала власть в руки трудящихся, рабочих и крестьянской бедноты, что она обеспечила для них такие условия жизни, деятельности и развития, которых они не знали раньше: демократия для трудящихся, диктатура для угнетателей. Мы не понимаем термин «классовый гуманизм» в том заимствованном из ранних работ Маркса смысле, согласно которому пролетариат в своем «отчуждении» представляет саму человеческую сущность, «осуществление» которой должна обеспечить революция: эта «религиозная» концепция пролетариата (как «всеобщего класса», являющегося всеобщим потому, что он — «утрата человечности, восстающая против своей собственной утраты») была подхвачена молодым Лукачем в его книге «История и классовое сознание».

111

Эта замечательная формулировка — ключ к философии молодого Маркса.

112

Это совпадение появления Фейербаха на философской сцене со временем теоретического кризиса, в который история ввергла молодых немецких радикалов, объясняет тот энтузиазм, с которым они встретили «Предварительные тезисы к реформе философии», «Сущность христианства» и «Основные положения философии будущего». Философия Фейербаха действительно представляет собой теоретическое решение теоретического кризиса молодых интеллектуалов. Его гуманизм отчуждения и в самом деле предоставил в их распоряжение теоретические понятия, позволившие им помыслить отчуждение человеческой сущности в качестве необходимого момента ее осуществления, а неразумие (иррациональную действительность государства) — в качестве необходимого момента осуществления разума (идеи государства). Он, таким образом, позволил им помыслить то, что в противном случае они были бы вынуждены переживать как саму иррациональность: необходимую связь между разумом и неразумием. Разумеется, это отношение остается в пределах философской антропологии, которая его обосновывает, но с одной теоретической оговоркой: понятие человека, без которого нельзя помыслить историческое отношение между историческим разумом и историческим неразумием, подвергается преобразованию. Человек уже не определяется посредством разума и свободы: он в самой своей сущности становится «коммунитарным», становится конкретной интерсубъективностью, любовью, братством, «родовым существом».

113

Вся теория «овеществления», ставшая сегодня модной, основана на проецировании теории отчуждения, содержащейся в ранних работах Маркса, в частности в «Экономическо — философских рукописях 1844 г.», на теорию «фетишизма» «Капитала». В «Рукописях 1844 г.» объективация человеческой сущности утверждается в качестве необходимого предварительного условия реапроприации человеком человеческой сущности. В течение всего процесса объективации человек существует только в форме объективности, в которой он встречается со своей собственной сущностью, скрытой под покровом видимости некой чуждой, нечеловеческой сущности. Эта «объективация» не названа «овеществлением», но о ней говорится как о бесчеловечной. Бесчеловечность представлена не посредством преимущественной модели «вещи», но с помощью модели животного состояния (или даже состояния, стоящего ниже животного: человек, лишенный даже самых элементарных животных отношений с природой), или же с помощью моделей всесилия и завороженности, трансценденции (Бог, государство) и денег, которые поняты как «вещь». В «Капитале» единственное общественное отношение, которое предстает в форме вещи (вот этого кусочка металла), — это деньги. Но понимание денег в качестве вещи (т. е. смешение стоимости денег с их потребительной стоимостью) не соответствует действительности этой «вещи»: человек, находящийся в прямом отношении с деньгами, сталкивается отнюдь не с голым существованием простой «вещи», но с властью (или с ее отсутствием) над вещами и людьми. Идеология овеществления, повсюду в человеческих отношениях видящая «вещи», в категории «вещи» (которая является абсолютно чуждой Марксу) смешивает все общественные отношения, помысленные согласно модели идеологии денег как вещи.

114

Этот текст, написанный Альтюссером в 1967 году, служил послесловием для многочисленных переводов настоящей книги на иностранные языки. — Прим. пер.

115

Желающие познакомиться с биографией Альтюссера могут обратиться к книге Yann Moulier — Boutang, Louis Althusser, une biographie, tome I, Grasset, Paris, 1992 (второй том еще не появился). Сведения, содержащиеся в настоящей заметке, отчасти повторяют те, которые я дал в «Биографической заметке», опубликованной в качестве приложения к моему сборнику Écrits pour Althusser, La Découverte, Paris, 1991, и в статье Althusser (Louis), in: Bulletin de l'Association amicale de secours des anciens élèves de l'École normale supérieure, année 1993, 45, rue d'Ulm, 75005, Paris. См. также замечательное синтетическое изложение Gregory Elliott, Althusser. The Detour of Theory, Verso, London and New York, 1987 (содержащее почти полную библиографию, за исключением недавно опубликованных архивных материалов).