Айзек Азимов - Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

• Название: Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научпоп
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3115-7

Знаменитый писатель-фантаст, ученый с мировым именем, великий популяризатор науки, автор около 500 научно-популярных, фантастических, детективных, исторических и юмористических изданий приглашает вас в мир творчества великого английского драматурга. Эта книга входит в серию популярных азимовских «путеводителей». Автор систематизирует драматургические произведения Шекспира, анализируя их содержание, скрупулезно разбирает каждую цитату, каждый отрывок, имеющий привязку к реальным историческим событиям, фольклорную или мифологическую основу. Он истолковывает значение многих реплик, острот и колкостей персонажей и поясняет, с кем их устами Шекспир ведет словесные дуэли.

---

Самый интересный персонаж из четверых Флюэллен. Именно он гонит Бардольфа и Пистоля к бреши в стене, а труса Нима заставляет дезертировать.

Флюэллен говорит с таким же ярко выраженным валлийским акцентом, как сэр Хью Эванс в «Виндзорских насмешницах». Более того, у него есть свои «пунктики» вроде страсти к истории и стремления по всякому поводу приводить примеры из древних войн.

При всей своей чудаковатости Флюэллен честен и храбр. Такое отношение к валлийцам сложилось в эпоху Шекспира, когда валлийцы настолько приспособились к английскому владычеству, что англичане могли признавать их заслуги; при Генрихе V была слишком свежа память о недавнем восстании Глендаура (см. в гл. 6: «Сразиться с Глендауром…»).

Первую реплику в этой сцене произносит Гауэр, обращаясь к валлийцу:

Капитан Флюэллен, вас требуют к подкопу: герцог Глостер хочет с вами поговорить.

Акт III, сцена 2, строки 56–58

Герцог Глостер — самый младший из братьев короля Генриха, произведенный в герцоги перед самой французской кампанией. Он играл эпизодическую роль во второй части «Генриха IV» (и уже там был назван Глостером — см. в гл. 8: «Гемфри», хотя в то время еще не получил герцогского титула). Я буду называть его Хамфри Глостером, в отличие от Томаса Глостера, много раз упоминавшегося в «Ричарде II».

Хамфри Глостер командовал английской артиллерией, а также саперами. Под стенами выкапывали тайные лазы, чтобы разместить там пороховые заряды и затем взорвать в надежде, что после этого обрушится значительная часть стены.

«…Контрмину»

Флюэллен бракует подкоп, педантично указывая, что тот неправильно сделан:

Скажите герцогу, что к подкопу не следует подходить. Этот подкоп сделан, видите ли, не по всем правилам воинского искусства, он недостаточно глубок. Противник, видите ли, подвел контрмину на четыре ярда глубже, — так и доложите герцогу.

Акт III, сцена 2, строки 62–65

Порох имелся не только у англичан. Флюэллен хочет сказать, что защитники Арфлера сделали собственный подкоп, который на четыре ярда глубже английского. Это и называется «подвести контрмину». Заряд, взорванный в нижнем подкопе, уничтожил бы верхний, а вместе с ним и английских саперов, не нанеся существенного ущерба стене — особенно если бы защитники города захватили англичан в участке подземного хода, находившемся не под стеной.

На самом деле во время осады англичане дважды пытались подвести подкоп под стену и дважды натыкались на контрмины. Саперы противоборствующих сторон устраивали под землей собственные маленькие битвы.

«Он осел…»

Гауэр объясняет, что саперами командует ирландец, капитан Мак- Моррис, и тут Флюэллен взрывается:

ей-богу, он (Мак-Моррис) осел, каких на свете мало; я готов сказать это ему в лицо. Он смыслит в военном искусстве — я имею в виду римское военное искусство — не больше, чем щенок.

Акт III, сцена 2, строки 72— 75

Входит несчастный Мак-Моррис. Глостер отозвал саперов, несмотря на то что ирландец клялся через час закончить работу и взорвать стену.

Флюэллен выбирает именно этот момент, чтобы поиздеваться над бедным ирландцем, которому хватает храбрости, но не хватает знания военной истории. Когда Флюэллен заставляет Мак-Морриса принять участие в обсуждении какой-то запутанной стратегической проблемы, ирландец резонно отказывается: время для этого неподходящее. А когда Флюэллен пренебрежительно высказывается об ирландцах, Мак-Моррис выходит из себя.

Ясно, что Мак-Моррис является мишенью для шуток всей троицы. Это тоже отражение шекспировской эпохи. В 1597 г., за год до премьеры «Генриха V», ирландцы подняли восстание, которое к моменту постановки еще не было подавлено. Поэтому, скорее всего, публика была настроена антиирландски и с удовольствием смеялась над любым выведенным в пьесе ирландцем.

«…Иудейки»

В случае продолжения осады английская армия, и без того ослабленная болезнями, могла вообще исчезнуть с лица земли. Поэтому Генрих решает штурмовать Арфлер. Если штурм закончится успешно, город будет беспощадно разграблен. (Только обещание богатой добычи и безнаказанного насилия могло заставить солдат штурмовать стены, обороняемые гарнизоном, а гнев от неминуемых больших потерь вызывал желание отомстить.)

Генрих грозит Арфлеру последствиями такого штурма. Он кричит защитникам города, стоящим на стене:

Иначе вы увидите тотчас же,

Как, весь в крови, от ярости слепой,

Солдат ухватит грязною рукой

За косы ваших дочерей кричащих;

Рванув отцов за бороды седые,

Им головы о стены раздробит;

Проткнет копьем детей полуодетых,

И, обезумев, матери рыданьем

Свод неба потрясут, как иудейки,

Когда младенцев Ирод избивал.

Что скажете? Вы город нам сдадите?

Иль это все вы претерпеть хотите?

Акт III, сцена 3, строки 33–43

Шекспир вкладывает в уста короля страшные слова. Можно утешать себя тем, что это всего лишь психическая атака с целью заставить арфлерцев сдаться, а на самом деле ничего подобного не произойдет.

Но все же ясно, что отвращение, которое Шекспир испытывает к войне, еще раз проявилось в этой официозной и помпезной пьесе. Война заставляет совершать подлости даже такого человека, как Генрих. король-герой говорит, что английские солдаты способны на неслыханные зверства. Он даже сравнивает своих воинов с Иродом. Согласно Евангелию от Матфея (2: 16), этот иудейский царь приказал перебить всех вифлеемских детей мужского пола в возрасте до двух лет, надеясь, что среди них окажется младенец Иисус. Это так называемое «избиение младенцев».

Хуже того, Генрих ставит арфлерцам в вину то, что они защищают город; мол, жертвы насилия будут сами виноваты в зверствах, потому что они слишком решительно сопротивлялись. В том же монологе, но чуть раньше Генрих говорит:

Моя ль вина — о нет, скорее ваша, —

Коль ваши девы в руки попадут

Горячего и буйного насилья?

Акт III, сцена 3, строки 19–21

Можно сколько угодно убеждать себя в том, что это всего лишь стратегия, что на самом деле Генрих ни о чем подобном не думает, и все же эти слова не дают нам покоя. Такими доводами всегда руководствуются агрессоры, в том числе самые жестокие. Именно так поступал Гитлер. Получается, англичане получили бы по заслугам, проиграй они битву за Британию и позволь нацистам вторгнуться на «слишком решительно сопротивлявшийся» остров.

«…Город мы сдаем»

Но осажденные страдали не меньше осаждавших. В Арфлере не хватало продуктов питания, стены были сильно повреждены, а гарнизон понес большие потери. Однако хуже всего было то, что на помощь извне осажденные не надеялись. На горизонте не было и следов французской армии. Жителей Арфлера бросили на произвол судьбы.

Комендант Арфлера попросил перемирия на пять дней, пообещав сдаться, если за это время не подойдет помощь. Генрих знал, что французы парализованы, а потому согласился на отсрочку, надеясь, что это позволит избежать кровопролитного штурма.

Его расчеты оправдались; помощь не пришла, и Арфлер капитулировал. Однако Шекспир пропускает эти пять дней; капитуляция происходит сразу после угрозы Генриха. Комендант Арфлера говорит со стены:

Итак, король великий,

На вашу милость город мы сдаем.

Акт III, сцена 3, строка 48

22 сентября 1415 г. город капитулировал после пятинедельной осады и был занят спокойно и без всяких зверств. Большую часть населения англичане заставили уйти, после чего захватили порт. 23 сентября в город торжественно въехал Генрих V.

«…Вернемся временно в Кале»

Однако это была пиррова победа. В результате потерь на поле боя, дезертирства и болезней от первоначальной армии Генриха осталась лишь одна треть, а зима была не за горами.

Многие советовали Генриху удовлетвориться взятием Арфлера, вернуться в Англию, пополнить армию и продолжить кампанию на следующий год.

Но поступить так Генрих не мог. Вернуться, заплатив за один несчастный город двумя третями армии, было немыслимо. Он был обязан оставаться во Франции до тех пор, пока не добьется более весомого успеха.

Но Арфлер для зимовки не годился. Это только подтолкнуло бы французскую армию к решительным действиям, и французы в свою очередь осадили бы город.

Поэтому король говорит своему дяде Эксетеру:

Всем окажите милость, добрый дядя.

Близка зима; растут в войсках болезни,

И мы вернемся временно в Кале.

Акт III, сцена 3, строки 54–56

Город Кале был сильной английской крепостью, где армия могла бы отдохнуть и переформироваться так же, как в самой Англии, но в Кале это происходило бы не у всех на глазах; мало кто увидел бы, в каком плачевном состоянии находится английское войско. Затем следовало одержать несколько незначительных побед, после которых можно было бы вернуться на родину.