Индрадьюмна Свами - Чистое золото. Сборник лекций.

• Название: Чистое золото. Сборник лекций.
• Автор: Индрадьюмна Свами
• Жанр: Книги

---

Санатана Госвами описывает, что в результате посвящения и следования процессу даже низкорожденный человек может стать великим вайшнавом.

Они прошли на следующий день еще 25 километров и ночевали под другим деревом. В эту ночь ее решили убить несколько брахманов из-за того, что она давала посвящение всем, мужчинам, женщинам, разбойникам. Они были преданными богини Дурги и смарта-брахманами и считали ее действия великим нарушением и чувствовали себя оскорбленными. Джахнава Мата появилась в их снах, размахивая окровавленным топором и закричала: «Вы думаете, что вы мои преданные, но я преданная Кришны. Вы должны поклоняться Кришне. Если не будете мне повиноваться, я отрублю вам головы!» Они сказали: «Все понятно». Они побежали за Джанава Матой и просили: «Прости нас, мы страшные грешники, мы хотели убить тебя. Прими нас в ученики!» Она сказала: «Хорошо, принимаю». Брахманы попадали в дандаваты и она всем дала посвящение. Дальше они пошли все вместе: преданные, разбойники, брахманы. Они были как одна семья.

Джахнава Мата вдохновляла Нароттама по-настоящему проповедовать, а не просто одним фестивалем обойтись. Она хотела, чтобы они вместе с Рамануджей Кавираджем проповедовали.

Отец Пьер 2010-09-19 Бомбей (Индия)

 В ранние семидесятые мы путешествовали на старом микроавтобусе оранжевого цвета. Весь пол внутри был заставлен маленькими коробками, в которых были книги. Только сзади у нас было место для личных нужд. Мы были все молодыми людьми. Я все еще был грихастхой. Но другие были брахмачариями. Мы путешествовали, ночью останавливались и ложились спать в прямо автобусе. У нас было семь спальных мешков. Мы были, как сардины в банке, если кто-то один переворачивался, то всем остальным приходилось тоже переворачиваться. Как Прабхупада сказал: «Плотно упакованы в сознании Кришны». Мы любили аскезы и были счастливы путешествовать, проповедуя. В снег, дождь нам было не важно, мы просто были счастливы. Когда было жарко, мы иногда спали на улице. Сложнее всего было зимой из-за снега. Мы старались, как могли, быть крутыми парнями, но иногда было очень холодно. Среди ночи нас можно было обнаружить спящими друг на дружке, так было холодно. К нам пришла идея иногда жить в монастырях, тогда бы и проповедь была бы более эффективной, мы бы не болели. Так как Франция католическая страна, там было много монастырей, где жили монахи. Всегда я выбирал какое-нибудь уединенное место и спрашивал, можно ли нам остаться на ночь. В то время наше Движение не было таким известным. «Кто вы?» — спрашивали монахи, а мы отвечали: «Мы монахи, мы только что вернулись из Индии» — «Вы верите в Иисуса?» — «Мы верим в Иисуса, Он — Спаситель» — «Хорошо, заходите». И так мы останавливались на ночь или две. Мы видели разных монахов, но я любил траппистов. Потому что их образ жизни похож на тот, который ведем мы как преданные. Они строго следуют целибату, они строгие вегетарианцы, что необычно, живут простой жизнью, у них возвышенное мышление, большую часть времени они думают о Боге и молятся. Мы предпочитали такой тип монастырей. Однажды зимой 1975 мы распространяли книги в восточной части Франции, почти рядом с Германией. Мы путешествовали уже пару месяцев. Еще была осень, но с конца лета очень быстро похолодало и мы стали замерзать. Парни сказали: «Махарадж (я тогда не был Махараджем), мы можем остаться в монастыре?» Я объездил все вокруг и нашел монастырь на верхушке горы, где-то полтора часа езды в ближайший город, который назывался Мэдс. Я посмотрел на дистанцию и подумал: «Хорошо, я приведу парней ночью, потому что поздней ночью для них будет сложнее сказать нет, чтобы отказать нам». После санкиртаны мы прибыли около 10.30 ночи. Монахи отдыхают обычно с 8.30. Это был огромный монастырь, как замок. Там осень приходит рано, становится холодно, листья опадают, темно, дует ветер, полная луна, все выглядело немного пугающе. Я подумал: «Действительно ли это монастырь или это замок с привидениями?» Я постучался: «Бум-бум-бум!» Ничего не происходило. Парни кричали: «Стучи громче, стучи громче. Холодно!» Бум-бум-бум! Наконец сквозь глазок в двери я мог увидеть, как приближался свет издалека. Тара кара камала варе абхута шрингам! Верю ли я в приведения, я не знаю. Большая деревянная дверь начала открываться. И там был монах, он был одет в длинную рясу, у них были коричневые рясы.

— Да!

— Отец, я монах. Я только что вернулся из Индии, очень замерз и устал, могу ли здесь переночевать?

— Кто ты?

— Я монах, я практикую древнюю традицию с востока, очень похожую на вашу. Я также вегетарианец, соблюдаю целибат…

- Ты читаешь Библию?

- О да, каждый день…

- Как долго ты хочешь остаться?

- Одну-две ночи, пожалуйста.

— Ты один?

- Не совсем, у меня семь друзей в автобусе

— Семь друзей!

Он начал закрывать дверь.

— Отец, отец, во имя Христа! Пожалуйста! Не оставляйте меня на холоде!

— Хорошо, ты можешь остаться на три ночи, не больше. Вы можете спать в подвале. Вы можете прийти на завтрак, но на завтраке не разговаривать, медитируйте на Христа!

— Да, Отец!

— Хорошо, приводи друзей.

- Спасибо, Отец!

Мы были одеты как преданные, мы вели себя с большим уважением, потому что этот священники дали нам прибежище, иногда разрешалось поговорить с ними, у нас были очень интересные разговоры, потому что у нас были одинаковые ценности.

Это было какое-то особенное представление. Парни вошли, принесли спальные мешки, в подвале был жесткий каменный пол, не было окон, была только дверь, не было света, но мы легли спать. С утра к нам постучались в дверь: «Время завтракать!» Мы поднялись и пошли в столовую. Там сидело двадцать пять монахов за длинным деревянным столом, они молились. Мы сели, начали переглядываться друг с другом, я накинул свой чадр на голову: «Сарва дхармам паритья джа мам эка шаранам враджа». Я прочитал около двадцати стихов, все, что я знал, а они все еще молились. У одного парня в желудке начало что-то звучать, один из монахов сказал: «Тссс!» Я прочитал все мои стихи около четырех раз, потом в одно и то же время монахи подняли свои руки. «Привет, ребята! Тсс!» Никто на меня даже не посмотрел. Сначала принесли суп, затем принесли главное блюдо — яблоко, это была основная еда в течение дня. Мы не ели до вечера. Когда мы пришли к ужину, там опять был суп, яблоко и маленький кусочек хлеба без масла и сыра, без ничего. Нужно было есть очень медленно, нельзя было издавать звуков, когда ешь суп или откусываешь яблоко, даже когда глотаешь. Они были очень отреченными. В конце концов, все закончили есть. Это заняло около срока минут. Все встали в одно и то же время и пошли в свои кельи медитировать целый день. Я подумал: «Да, эти монахи очень серьезные» В этот день я сказал парням, что сегодня не будет санкиртаны, мы будем целый день учиться, как эти монахи. Парни начали сразу засыпать, я сказал: «Хорошо, забудьте про это, пойдем на санкиртану.» Мы вышли на санкиртану, вернулись вечером, пообедали. Так было три дня, мы получили разрешение остаться дольше. Парни сказали: «Индра, что такое яблоко и суп? Мы должны есть что-то!» Я не знал, что делать, потому что целый день мы были заняты, нам нужно было распространить много книг. Один парень сказал:

— Вы помните вашу лекцию, как Наполеон завоевал Европу? Но он и его армия не ели один суп и по яблоку в день.

— Да ребята, я помню эту лекцию.

— У нас после нее был большой пир!

- Да-да, я помню…Хорошо, что будем делать?

У нас была печка в автобусе, кастрюли, тарелки. В один из вечеров мы пришли очень поздно и, закутав в одеяло все кухонные парферналии, перенесли их в подвал. Я бы назвал это белой ложью, ложью во спасение. На следующий день мы купили риса, потом дал, затем сабжи. Через пять-шесть дней мы встали рано утром и начали готовить. Мы закрывали дверь, чтобы не выходил запах. Знаете, если в храме готовят, то на первом и втором этажах начинают все кашлять. Поэтому мы плотно закрывали дверь. Мы начали готовить замечательный прасадам, потому что, вы знаете, это очень важно. Армия не может воевать на голодный желудок. Мы ели вкусный прасад, мы хорошо готовили, у нас была утренняя программа, утренние лекции, гуру-пуджа, пели и танцевали. Но мы должны были делать это очень тихо.

Однажды утром к нам в дверь постучали. Мы спрятали все кастрюли, тарелки, накрыли их спальниками. Глава монастыря подошел ко мне и сказал: «Тссс, вы создаете слишком много шума». Мы знали уровень, чтобы не беспокоить монахов утром. Когда мы сидели у них на завтраке, мы выглядели сытыми. Мы приходили туда уже сытыми. Я помню, один монах посмотрел на одного парня и сказал: «О, вы делаете продвижение, вы удовлетворены яблоком и супом». Этот парень съел около двенадцати самос перед тем, как идти туда. Это длилось около десяти дней. У нас был освежитель воздуха и после приготовления мы везде его брызгали. Затем мы ели суп, яблоко и шли на санкиртану. Но одна вещь держала в напряжении — это никаких переговоров с монахами, эти монахи были очень неразговорчивыми, я думаю, что они чувствовали, что мы можем осквернить их. Мы брили голову, у нас были длинные шикхи, шафрановая одежда, но иногда кто-нибудь бросал на нас взгляд сквозь яблоко и суп или, уходя, они оборачивались и думали: «Кто же эти монахи?» Можно сказать, что было некое любопытство. Мы были очень строги, я сказал парням: «С кухней ладно, но не общайтесь с монахами, потому что это их стиль жизни, их медитация, их дорога, мы должны уважать это, это истинная дорога, не общайтесь. Тем более, что здесь становится холоднее, а мы не хотим спать в автобусе». Мы были очень осторожны, мы иногда читали круги на улице, пока монахи медитировали, иногда мы пересекались с ними, но не было никакого взаимодействия.