Борис Михин - Дежурный по ночи

• Название: Дежурный по ночи
• Автор: Борис Михин
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7949-0417-8

Дежурный по ночи – очередной поэтический сборник современного поэта Бориса Михина, который нашёл своё уникальный «литературный голос», так же как особый стиль, запоминающуюся интонацию. Стилистика узнаваема, имеет явно выраженный отпечаток яркой индивидуальности. Его несомненное своеобразие – в сильной энергетике, многослойности и богатстве смыслов, в свежести восприятия, естественности их выражения. Обращает на себя внимание чувство юмора и ироничность автора. Поэтический мир Бориса Михина целен и многогранен, не тривиален и не похож на другие.

---

Дальше, дальше…

В будущее мы всегда идём со рвением,
пусть под градами проблем, и даже – крадучись,
и хотелось бы ведь умереть от времени,
и – красиво, как умеет в реку – радуга.

Отчего же происходит настоящее,
«неизвестно-сколько-миллиардным», бедствие (?),
и не по заслугам достаётся счастьище,
и не по победам убивают следствия.

Очевидно, поиск большей справедливости —
это способ уничтожить наименьшую.
Даже здесь естественный отбор…
Пролистывай
философствования, как бедных – женщина.

Впервые в последний

Ты теребила мой заянтаревший ум,
как дальним светом, разбудить пытаясь в ближнем
активный взгляд на мелочи да мишуру…
но я не спал.
И, может быть, впервые в жизни.

Как всякий деятельный в ерунде лентяй,
воспринимал вселенную – сверхсложной.
Но надо мною в лето журавли летят…
ведь я не жил.
И, может быть, впервые ожил.

А по округе выцарапывал апрель
свой невозможно романтичный катехизис.
Ты говорила, – я обязан подобреть…
но я не знал.
И, может, опровергну тезис.

Когда со светом происходит перебор,
то он перестаёт светить и тупо слепит.
Кричишь, ты – солнышко моё, твоё ребро…
но я – не я.
Пусть, может быть, не прав в последнем.

Автоясли

У нас по тридцать первым марта – снег,
как будто бы апрель не состоялся.
Всё так же в шубах водят деток в ясли,
рассказывая сказки о весне.

В машинном море, словно серфингист,
скольжу по гребню яростных эмоций.
Когда от пустоты внутри сожмётся
иной раз, наложу на душу гипс,
ведь снег в «почти апреле» не похож
сам на себя, скорее уж – на пепел
от ядерной зимы.
Любовный лепет
сюда не вхож.

Мы чересчур зависимые от
благоприятных внешних обстоятельств…
когда их нет, себя и водим в ясли
и врём себе же: «Потерпи, – вот-вот».

01.04.13

Людям – богово

«Маленькая девочка,
живущая во мне…»

А. К.

На ладошке трогательно поместилась вся,
часто улетающая в небо и в Тибет,
ласково-доверчивая, в голос голося,
маленькая девочка, живущая в тебе.

Пожалеть, как бабочку, погладить, отпустить —
сделаю единственное верное…
Нажим
на неё карается – не вымолить «прости»,
ведь она не мне… и не себе принадлежит.

Формы света и глубины

Мне казалось – глубокая ночь,
тишина и темно потому что,
ковш Медведицы по черенок
залил мир фиолетовым пуншем…
но по самому краешку сна
понимание вдруг протопталось,
что ночь только тогда и вкусна,
если жизни на сон не осталось.

Темнота – форма света, а свет —
не отсутствие тьмы.
Как рентгеном,
вижу разумом области сфер,
недоступных днём.
Ночь – реагентом,
мысли – катализаторами.
И хохочет бессонница злая…
Глубину ночи не торопи,
даже если и дно показалось.

Парадоксы и бабочки

Потому что холодно, наверное,
и – четвёртый зимний месяц (мамочки!)
мне хотелось быть в июне фермером….
(а ещё там были бабочки),
мне хотелось в перечне возможностей
исключить его ограничения,
чтобы чаще выпадал шанс бонусный…
вчерне – хватит.

Но пурга вечерняя
мне на подоконник присоседилась,
нагло воет о своём величии,
а сосед взаправдашний пьёт, Всеволод
(честно говоря, в чём их отличия?..).

Каждый врёт о прошлом.
Я – о будущем,
хоть и нет мне прав в нём избирательных.
Бабочки, крылом огонь задующей,
не встречал в природе избивательной,

следовательно, природа правильно
нашими распорядится судьбами,
правда, не поймём… ведь правда вплавлена
в то, что было, а не в то, что сбудется.

В «было» стоит записать мне поводы,
а не только их детей – последствия:
в метрике рождения слов – холод и…
бабочки июля, пососедствовав.

Нога на педали

Дорога – серпантин,
мы каскадеры страстные.
Жизнь, как презерватив,
тонка и одноразова.

Жизнь – это покричать
с огромным удовольствием,
волною о причал,
пивною пеной «Хольстена»,
и первый поцелуй,
и тапочки последние,
и бой лицом к лицу,
и «как же мало сделано»,
и черти что ещё…

К чему я это, собственно?
Снег по стеклу течёт.
Гнать или нет?..
Упорствую.

Казус

А всё почему(?), – просто ветер сегодня,
а это не лучшее время для счастья
(но, впрочем, к примеру, любителю фронды
возможность летать выпадает не часто).

Шаги – результаты усилия воли,
а их результаты – движение. Ветер
здесь и не при чём.
Только всё-таки ловим…
точнее – используем.
Рухнувший сервер
любви восстанавливать я не умею,
и мучаюсь, не понимая – зачем мне
ползти на работу в толпе ноуменов[1]
среди небоскрёбов, опор высоченных.
Однако иду.
И ломаю.
И строю.
Движение – всё, что лежит между пауз,
и ветер над всем…
Но об этом не стоит, —
и смерть будет выглядеть глупо, как казус.

Жестянщики

Поутру во дворе странно рано
открывается в шесть
кузовщина,
и слесарится жесть
аккуратно.
Лакокрасочная вкусовщина
подберёт, зашпаклюет «как было».

Не выдерживают с нами вещи,
подкапотные дохнут кобылы…
Зачастую и – с ними – «помещик».

Но помогут чумазые парни,
доктора и поэты железа,
автосервисные напарники
из знакомств не приятных – полезных.

Не выдерживает с нами время —
избавляется…
Резкий звук дрели
возвестил, что хозяина «мерина»
повезут послезавтра на рейлингах
(ты смотри-ка, не выдержал первым…).

А железо спокойно ошкурят,
формы «вытянут» (путь не был прерван,
просто нет тормозов в нашей дури).

Не выдерживаем и мы сами,
обожая машины и скорость…
А ведь каждый день – это экзамен.

Взвизг металла в окне злобно-короток.

Майна

Голодно воет, как скорая помощь,
ветер. Безмысленный – я, «а-ля овощ».
Властна над сущим зима.
Что-то пишу, но сумбурно и плохо —
холод, болею. В зрачках не сполохи —
мрачный кровавится Марс.
Старообрядчески тычу два пальца
вилки в розетку, чтоб кофе взорваться.
Словно проклятый алмаз,
террористически смотрит Венера.
Жизнь – это боль, это – током по нервам,
кто по другому – тот мразь…
Кофе остыл (время не принимает).
Странное свойство у времени – «майна» —
всем бы раздал задарма, —
не получается. Как в декадансе,
медленно, сложно, слова корчит в трансе.
Мыслей широкий замах,
как и положено у графоманов
и шизофреников, мутен, туманен
и бестолков, как намаз.
В море пространства молчу, недвижимый.
Крутятся элементали и джины
(ангелам не занимать
силы). Так что же они к нам пристали?
Вечность наверно быть вечной устала…
– Кофе налить?
– Я сама…

«… 47 мм осадков»

Снег вытряхиваю из-за шиворота
(благодать – гадость, если по щиколотку).
Из обоймы молитв оды выщелкнуты,
флаги вывешены, ведь пришли холода.

Люди вырядились внедорожниками,
но походка у всех осторожненькая.
Тротуарами, в кашу створоженными,
семенят по-вороньи художественно.

Зачерпнув белой дряни конечностями,
ветви поизгибались в «конечновости»,
соглашаясь декабрь навечно стелить.
Мы не личностями стали – внешностями,

шепчем Богу слова святотаственные:
«То не благо, что – всем», и рвём дарственную,
и хотим, чтобы сами и царствовали…
Барство.
«Das ist fantastisch».
Пространство вины.

Пограничное состояние

Граница между «есть» и «нет»
есть не в «сейчас», но и не в «прежде».
В местах сложения теней
и судеб как мне быть, невежде?

В пересечении границ
нет смысла, если смысл не понят
пересечения.
Хранит
гранит победы запах пота.

Но сколько пролито его
на грани «не хочу» и «надо» —
Бог весть.

И не досталось льгот.
Мой ход.
Люблю не думать в нарды, —
игра.
Стук кубиков.
Их грань —
и есть граница между судеб.

На кухне не завёрнут кран…
«Аз есмь» – кап…кап…кап… «было» в «будет».

Моллюск-комбатант

Приключений различного качества
не ищу для своих ягодиц,
но судьба продолжает дурачиться:
неприятностей тьма – я один.

Налетают ведь стаями, сволочи.
Бьюсь, как раньше с хазаром – Илья.
Доброта во мне жутко и зло ворчит
и шекспирит: «Не быть!», – как Вильям.

Я им дам, воронью.
Ух, покаркают!
И – «из пушки, да по воробьям»…

Средний возраст – пункт выдачи раковин
тем, кто выжил в боях.

22.11.12