Юрий Нестеренко - Приговор

• Название: Приговор
• Автор: Юрий Нестеренко
• Жанр: Научная Фантастика

---

началась свара вокруг престолонаследия, обернувшаяся войной Льва и

Грифона. Правда, вольный город Видден хранил нейтралитет, и основные

баталии разворачивались пока что вдали от него. Но для нас существовала

угроза более близкая. Помнишь, учитель упоминал о дурных слухах,

ходивших вокруг него? "Колдун", "чернокнижник", "еретик"… И об этом

шушукалась не только городская чернь, не только малограмотные лавочники.

К этим разговорам с хищным нетерпением прислушивалась инквизиция.

Церковники были давними врагами моего учителя — как, впрочем, и всякого

свободного и стремящегося к знаниям человека… Несколько написанных им

книг были запрещены церковной цензурой, и ему самому пришлось за свою

жизнь сменить несколько городов из-за опасности ареста. К счастью, эти

шакалы слишком бездарны и плохо организованы, чтобы устраивать охоту на

неугодных им по всей Империи — а в условиях войны это стало тем более

затруднительным… В Виддене ситуация складывалась благоприятнее, чем в

других местах — вскоре после своего прибытия в город мой учитель спас

малолетнего сына видденского бургомистра. Он вылечил ребенка, от

которого уже отказались городские врачи. Это обеспечило ему

благосклонность и покровительство видденских властей, благо тамошний

бургомистр бессменно занимал свой пост на протяжении многих лет.

Конечно, человеческая благодарность редко длится долго, но дело тут не

только в благодарности. Бургомистр понимал, что человек с такими

знаниями полезен. Действительно, учитель впоследствии неоднократно

пользовал по медицинской части и его самого. Но он был полезен не только

как врач. Когда всем стало ясно, что война будет долгой, и боевые

действия стали охватывать все большие территории, в том числе уже и не

слишком далекие от Виддена, городской совет обратился к моему учителю с

предложением о разработке и совершенствовании различных видов оружия.

Сам учитель презирал войну. Он называл ее "обычные дела животных",

намекая не только на геральдических зверей, ставших символами обеих

партий, но и на уровень интеллекта участников. Однако деньги,

выделявшиеся на военный заказ, были для нас очень даже не лишними. Кроме

того, позаботиться о безопасности города, где мы жили, и впрямь стоило.

Уже доходили слухи о том, что ни Лев, ни Грифон более не признают

суверенитета вольных городов. Тогда это были только слухи, это сейчас

невозможно представить, что армию могут остановить не крепкие стены и

хорошо вооруженный гарнизон, а какой-то там правовой статус,

пожалованный давно покойным правителем… В общем, учитель взялся за

разработку оружия для обороны города и добился в этом ничуть не меньших

успехов, чем в других сферах своей деятельности. Точнее говоря, мы

добились, ибо я тоже принимал в этом участие. Там были и простые

приспособления, например, раскладные треножники, на которые

устанавливались тяжелые арбалеты для повышения точности стрельбы, или

прицельные планки, позволяющие определить расстояние до цели по ее

видимому размеру — исходя из обычного человеческого роста — и тут же

сразу получить необходимый для стрельбы угол; учитель придумал даже

дополнительную шкалу с отклоняемой воздушным потоком пластинкой,

позволяющую учесть поправку на ветер. Были и изобретения посложнее,

включая целые боевые машины, приводимые в движение лошадьми. Самые

грандиозные из них так и остались макетами, но в любом случае городской

совет высоко ценил все эти разработки и, естественно, не позволил бы

тронуть столь полезного для города человека. Церковникам оставалось лишь

бессильно шипеть и витийствовать против "дьявольской прелести суетного

знания" на своих проповедях. Все-таки, хотя инквизиция имеет право

проводить собственное следствие, окончательное вынесение и исполнение

приговора — прерогатива светских властей. Обычно это — чистая

формальность, но не в таких случаях, как этот. И ссориться с городской

властью в условиях войны, когда город оказался практически отрезан не то

что от Святого престола, но и от резиденции архиепископа, церковники

явно не хотели. Но и окончательно сдаваться не собирались… Я на

протяжении многих лет даже и не знал всех этих подробностей. Меня

занимали наши исследования, почти все время я проводил в лабораториях и

библиотеке, а в город выходил редко, только тогда, когда этого требовало

какое-нибудь дело. Лишь когда я всерьез занялся медициной — а это было

на девятом году моей новой жизни — мне стало понятно, что "дурная

репутация" — это не просто косые взгляды и шушуканья. Мертвые тела для

анатомических исследований приходилось добывать с большими трудностями и

предосторожностями, и даже безобидный сбор растений в окрестных лугах и

лесах, как предостерег меня учитель, мог стать основанием для обвинения

в колдовстве. "Будь осторожен, Дольф, — говорил он мне, — меня они

тронуть не посмеют, но я не уверен, что, если ты дашь им повод, удастся

отстоять и тебя". Тем не менее, наша совместная работа продолжалась.

Город несколько раз переживал неприятные моменты, когда к его стенам

подходили вооруженные отряды то одной, то другой стороны — а то и просто

шайки разбойников и дезертиров — но всякий раз, оценив крепость

видденской обороны, они вынуждены были убраться. Затем наступило

некоторое затишье — во всяком случае, в наших краях. Надо сказать, что,

хотя бОльшую часть времени я не покидал дома, иногда я, напротив,

предпринимал довольно дальние поездки. Учителю не хотелось отпускать

меня в эти неспокойные времена, но делать было нечего — то были дела

такого рода, которые нельзя было доверить обычному малограмотному

посыльному. Скажем, приобрести какую-нибудь редкую книгу, или, если у

нас не хватало на это средств (что случалось заметно чаще), сделать из

нее обширные выписки. Или заказать у мастеров из другого города

какую-нибудь деталь механизма, которую мы не могли сделать

самостоятельно, и проследить, дабы она была изготовлена правильно.

Впрочем, по мере того, как война и порождаемый ею хаос все более

разрушали связи между различными провинциями и городами Империи, даже и

простая доставка писем, которыми мой учитель обменивался с некоторыми

своими коллегами (ни один из коих, впрочем, не знал так же много, как

он), превратилась в проблему…

— Это во время такой поездки ты впервые убил людей?

— Да. Беспомощен я не был. И все же на какое-то время, когда Видден

находился практически на осадном положении, эти поездки пришлось

прервать; но вот, наконец, обе партии вынуждены были хотя бы на время

свернуть активные боевые действия, дабы зализать раны, и, хотя дороги

все равно оставались небезопасны, появилась, по крайней мере,

возможность беспрепятственно въезжать в города и покидать их. Я уже

планировал поездку в один отдаленный монастырь, располагавший обширной

библиотекой; теоретически мирянину проблематично проникнуть в такое

место, но настоятель монастыря за мзду пустил бы дьявола в собственную

келью, не то что скромного ученого в книгохранилище. Однако учитель

неожиданно дал мне другое поручение, совсем не научного свойства: он

послал меня с письмом к своему поверенному в город Финц, откуда сам был

родом и где некогда у его отца было собственное торговое предприятие.

После смерти отца учитель, которому тогда было немногим больше двадцати,

продал бОльшую часть этого предприятия и употребил полученные деньги на

покупку книг и свои исследования, однако некоторую долю в семейном

бизнесе все же сохранил за собой, дабы иметь постоянный источник дохода.

Доход был, на самом деле, не слишком постоянным, а с началом войны и

последовавшим упадком торговли все пошло еще хуже. Мы уже давно не

получали денег из Финца. Правда, письма от поверенного, занимавшегося

этой частью имущества учителя, несколько раз доходили, и, по его словам,

определенная сумма там все же скопилась, но не было надежной оказии,

чтобы отослать ее в Видден. И вот теперь мне, очевидно, предстояло

решить этот вопрос. В самом деле, я был единственным человеком, кому

учитель мог доверить такое поручение. Как сейчас помню день, когда я

выехал. Была ранняя весна, на небе ни облачка — одна лишь свежая, чистая

синева от горизонта до горизонта, и солнце сияло, как надраенное,