Григорий Марченко - Финансы как творчество: хроника финансовых реформ в Казахстане

• Название: Финансы как творчество: хроника финансовых реформ в Казахстане
• Автор: Григорий Марченко
• Жанр: Экономика

Современным миром рулят финансы. А кто рулит финансовыми потоками? Разумеется, финансисты. Григорий Марченко – практикующий банкир, живущий в Казахстане. Казахстан – страна, одной из первых построившая на постсоветском пространстве современную финансовую систему. А Марченко принято считать одним из «архитекторов» национальных финансовых реформ. И, кстати, в мировых финансовых рейтингах он тоже «светился» не раз. Так что о событиях на верхушке финансового Олимпа этот человек знает совсем не понаслышке. Книга «Финансы как творчество» рассказывает захватывающую историю о том, как и кем принимаются решения, влияющие потом на жизнь миллионов людей. И какова может быть цена таких решений.

---

Это происходило в начале 1995 года. В августе этого же года закон приняли почти полностью в том виде, в котором он был банкам показан. Почему же при всех его достоинствах закон о банках и банковской деятельности был вначале встречен банковским сообществом абсолютно недружественно? Наши банкиры спорили с нами, представителями Национального банка и главными промоутерами этого закона, во многом потому, что не знали, как именно работает банковская система в других странах. И мы устроили им эпоху просвещения: собирались по два-три раза в неделю, зачитывали выдержки из банковского законодательства Великобритании, Франции, Германии, других стран, обладающих развитыми банковскими системами. Практически по каждой статье мы яростно и с удовольствием ругались. Люди из ЦБ объясняли людям банковского сообщества, что не сами придумали те или иные правила – такова международная практика, которую мы пытаемся внедрить. Сотрудничество в такой форме получилось в итоге весьма плодотворным. То, что закон о банках и банковской деятельности был принят практически в неурезанном виде, явилось следствием взаимопонимания, реально возникшего между нами, чиновниками Национального банка, и банковским сообществом.

Тогда у нас в стране имелось много патриотов корейской модели развития. Кризис 1997 года был еще впереди, и все как один были за внедрение в Казахстане корейского опыта: предполагалось, что и у нас могли бы появиться финансово-промышленные группировки, ФПГ (в корейском варианте – чеболи).

...

Для справки. Как сообщает Википедия, чеболь – это южнокорейская форма бизнес-конгломератов, представляющая собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определенных семей и под единым административным и финансовым контролем. Чеболи возникли в Южной Корее в конце Корейской войны и существуют до сих пор. Чеболь объединяет под единой организационной структурой конгломераты предприятий различной отраслевой направленности. Основным отличием чеболя от обычной бизнес-структуры является то, что он активно использует в своей деятельности близость к властным структурам, точнее сказать, властные структуры становятся частью чеболя. Японский аналог чеболя – дзайбацу. Это всего лишь корейское и японское произношение одного и того же слова, иероглифами же оно пишется одинаково. Наиболее известные чеболи: Samsung; LG; Hyundai; SK Group; Daewoo; Lotte.

В казахстанском законе о банковской деятельности имелись запреты на прямое участие банков в ФПГ – в соответствии, кстати, с международной практикой. Но премьер-министр хотел провести закон в другой редакции, в соответствии с которой банки могли входить в состав финансово-промышленных групп. Тогда произошло очень неожиданное для него и приятное для нас событие. Руководители крупных банков сказали премьеру, что над этим законопроектом они полгода работали вместе с Национальным банком и хотят вводить его в том виде, в котором он существует сейчас. Поскольку достигнутые договоренности следует соблюдать, иначе Нацбанк тоже будет вправе поменять свои позиции.

Премьер позвал меня и долго удивлялся: «Да как же ты их развел»? Но в том и дело, что я никого не разводил. И не подавлял. Нам действительно говорили, что любые решения можно и нужно проталкивать силовыми методами. Но мы этого не сделали. Все было совсем иначе, в ход пошли иные, прозрачные принципы взаимодействия. Мы долго и плодотворно работали вместе, и представители банков поняли, что изменения в законодательство предлагаются регулятором в их же интересах. В то время между банками и представителями банковского надзора возникли, я бы сказал, доверительные отношения. Поскольку банкиры поняли: Нацбанк предлагает ровно те меры, которые соответствуют интересам банковского сообщества. Кроме того, благодаря тому что Национальный банк получил реальную независимость, мы, когда возникала необходимость, защищали банки второго уровня от властей, и это они тоже помнили.

Таким образом, именно опираясь на новый закон «О Национальном банке Республики Казахстан», принятый 30 марта 1995 года, НБК как уполномоченный орган банковского надзора начал осуществлять (уже описанную чуть раньше) реструктуризацию банковской системы. Каковы ее самые главные, на мой взгляд, особенности? Она была проведена:

– без оглядки на Москву и российских экспертов;

– с опорой на международные стандарты или на лучшую международную практику;

– в процессе ее подготовки возник (очень ценный!) дух диалога между департаментом банковского надзора и банками.

Два последних пункта особенно важны.

В 1995 году законы были приняты. Никто не ожидал, что после их появления все мгновенно изменится к лучшему. Но законодательная база для позитивных изменений появилась. Затем, в начале января 1996 года, председатель Правления Национального банка РК Даулет Сембаев указом президента был освобожден от занимаемой должности – в связи с тем, что достиг пенсионного возраста. На пост назначили Жандосова. А я в связи с кадровыми изменениями написал заявление об уходе. С моей точки зрения, все случившееся в первую очередь противоречило принципам независимости Национального банка как такового. Если председателя меняют каждые два года, то о независимости Центрального банка говорить не приходится.

Отчего случилось так, что в отставку был отправлен человек, успешно (как минимум) руководивший Национальным банком в не самые простые годы, сумевший корректно и эффективно провести ряд необходимых реформ, но притом еще далеко не завершивший весь комплекс работ по строительству национальной банковской системы?

Отчасти решение об отставке Сембаева было как раз частью платы за реформы в банковском секторе – как любые реформы, они нравились не всем, имело место сопротивление. Кроме того, Сембаев как человек лично очень порядочный многим отказывал – всегда ведь бывают ситуации, когда чиновника такого ранга просят о личном одолжении.

Я сам был свидетелем ряда таких эпизодов. Сембаев очень открытый человек. По крайней мере, для нас, своих замов, он всегда держал двери кабинета открытыми: мы входили к нему попросту, без предупреждения и даже без стука. И лично я этим подчас злоупотреблял: после очередного раунда боев, нуждаясь в понимании и поддержке, приходил просто так, без конкретного делового повода – пообщаться и попить чаю. И вот однажды, когда я так сижу, ему звонит весьма высокопоставленный чиновник и излагает свою просьбу – а просьба, натурально, «левая». Сембаев долго, терпеливо и очень мотивированно (он отличный спикер) объясняет этому человеку, почему его просьбу выполнять нельзя и не следует.

Чиновник ему в ответ говорит:

– Зря ты, Даулет, так себя ведешь и мне отказываешь. Ведь в свое время, когда решался вопрос о том, назначать ли тебя председателем Нацбанка, именно я тебя сильно рекомендовал на эту должность. Так что я сыграл в твоей судьбе большую роль.

Тут Сембаев багровеет от злости, и я слышу незабываемую фразу:

– Если в моей судьбе большую роль играл ты, то хотел бы я обойтись с такой судьбой чисто по-мужски, хотя и не вполне традиционным способом. (Это, понятно, мягкий подстрочник, поскольку в незамутненной авторской редакции реплику привести затруднительно. – Г. М.).

Вот так Сембаев нажил себе очередного врага. А в целом врагов набралось много. (Я-то, конечно, после этого разговора стал уважать шефа еще больше.)

Сембаев, кстати, вообще мастер убедительного слова. Как-то раз в мажилисе он держал ответ перед строгими парламентариями за очередное новаторство Национального банка. Разговор зашел уже совсем всерьез, и один из депутатов в разговоре принялся сильно кричать. Кричит-кричит, все никак не перестанет. Тогда Сембаев сказал очередную историческую фразу:

– Перестаньте на меня воздействовать оральным методом.

Все дико заржали, и обстановка разрядилась. Председатель, однако, застучал карандашиком и предупредил, что применять непарламентские выражения не нужно. На что Сембаев невозмутимо ответил:

– Ну, я человек нерусский, мог в лексике немного ошибиться.

Так вот, Сембаев не был склонен рассматривать «левые» просьбы с пониманием и заворачивал их невзирая на лица. А ведь Казахстан плюс ко всему – азиатская страна. Понятно, что когда человек часто отказывает, против него скапливается раздражение. В том числе и у влиятельных людей. Это было достаточно очевидно. Президента же персональные недоброжелатели Сембаева, думаю, убедили доводами такого толка, что-де Сембаев человек уже в возрасте, а надо двигать молодежь, тем более Жандосов уже вполне дозрел до должности председателя ЦБ.

Я не был согласен с этими доводами. Кроме того, нашу команду – ту, которая существовала на тот момент, – создал именно Сембаев. Команда была хорошая и боеспособная, но строилась и не вокруг меня, и не вокруг Жандосова. Теперь иерархия в ней менялась. К Жандосову зачем бы я пошел заместителем?