Изабелла Вагнер - Создать совершенство. Через тернии к звездам: как рождаются виртуозы

• Название: Создать совершенство. Через тернии к звездам: как рождаются виртуозы
• Автор: Изабелла Вагнер
• Жанр: Музыка и балет
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-095008-9

Паганини, Крейслер, Вивальди – гениальные композиторы и виртуозы. Их жизненный путь – мечта и образец для многих юных дарований, которые с ранних лет вступают в гонку за привилегированные позиции, пытаясь построить карьеру профессиональных солистов-скрипачей. Страсть, стремление к идеалу и к исполнению, высокие амбиции и исключительная конкуренция – все это лишь немногие аспекты жизни талантливых детей, того мира музыкальной элиты, с которым знакомит нас Изабелла Вагнер. Ее книга – удивительное исследование длительного процесса воспитания высококлассного скрипача, основанное на изучении десятков реальных людей, чьи судьбы не оставляют равнодушным никого.

---

В своей автобиографии Айзек Стерн, один из самых известных скрипачей ХХ века, рассказывает о влиянии своего друга:

«Я начал учиться играть на фортепьяно, когда мне было шесть лет, незадолго до рождения моей сестры Евы. В то время мы жили на улице в трех кварталах от северной стороны Голден-Гейт-Парк. Через дорогу от нас жила семья Коблик, с которой дружили мои родители. У них был сын, которого звали Натан. Когда мне было восемь лет, Натан уже играл на скрипке. Я тоже захотел играть на скрипке. Я продолжал настаивать на занятии скрипкой не потому, что хотел быть скрипачом-музыкантом, а потому, что мой друг Натан Коблик играл на скрипке» (I. Stern, C. Potok, 2001. Р. 10).

Родители редко признают, что желают для своего ребенка пути «вундеркинда». Но когда общество повально увлечено виртуозами, в том числе совсем еще юными, отмечается рост числа учащихся. Такие скрипачи, как Миша Эльман, Яша Хейфец, Иегуди Менухин, Сара Чанг и даже Ванесса Мэй (ее трудно назвать классическим музыкантом), в разное время стимулировали родителей отдавать своих детей учиться музыке.

Начало обучения

Решение отдать ребенка в музыкальную школу принято. Обговорено и то, на каком инструменте будет играть ребенок. Как правило, ребенку дают право выбора («Ты хочешь играть на фортепьяно, на арфе, на скрипке или на чем-нибудь другом?»), но в реальности родители скорее подталкивают ребенка к выбору, например, подарив ему на Рождество или на день рождения скрипку или сводив на скрипичный концерт.

Иногда в ход идут и принудительные механизмы. Дочь оркестрового музыканта вспоминает: «Нас было четверо погодок. Когда младшему было пять лет, а старшему восемь, отец собрал нас и сказал: «Вот что, дети. Сейчас вы разучите одну песню. Тот, кто выучит ее первым, будет играть на скрипке, второй будет играть на виолончели, третий – на виоле и, наконец, четвертый – на пианино». То есть внутри семьи путь к инструменту лежал через состязание, главным призом которого была скрипка.

Существует много способов, с помощью которых родители могут пробудить в ребенке интерес к тому или иному инструменту, однако возраст начала обучения, как правило, один и тот же.[26]

Вопрос о начале обучения часто задают скрипачам, по-моему, он обязателен в резюме, и об этом всегда пишут в биографиях выдающихся исполнителей. В наблюдаемой мною группе 69 % учащихся начали учиться скрипке в возрасте от четырех до шести лет, 10 % – до достижения четырех лет и 21 % – в возрасте от семи и восьми лет.

Я сравнила свои данные с данными об известных солистах ХХ века – результаты оказались схожими, однако нашлось и исключение: один солист польского происхождения начал осваивать скрипку в возрасте одиннадцати лет. На основании этих данных можно сделать предположение о низкой вероятности выстраивания успешной карьеры солиста теми, кто впервые взял скрипку в руки после восьми лет. Сольная карьера скрипача – одна из немногих, которая начинается в тот момент, когда тот, кто ее избрал (пусть опосредованно, через родителей), едва вышел из пеленок.

Можно сделать предположение о низкой вероятности выстраивания успешной карьеры солиста теми, кто впервые взял скрипку в руки после восьми лет.

Но подождите, мы говорим не только о солистах. Дэвид Уэстби (Westby, 1960), опросив оркестровых музыкантов, выяснил, что приблизительный возраст, в котором они пришли на свой первый урок, составляет 3–4 года. График оптимального возраста начала обучения на том или ином музыкальном инструменте представлен в книге Д. Вильмен (Villemin, 1997). Преподаватели, специализирующиеся на методе Синъити Судзуки, а этот метод заключается в том, что музыкальность можно развить в любом ребенке при погружении в благоприятную среду, работают с детьми, достигшими трехлетнего возраста, а иногда и раньше.

Большинство учителей утверждают, что чем позже ребенок начинает изучать инструмент, тем ниже у него шансы на приобретение высокого технического уровня. Во время интервью нередко можно было услышать, что «для получения преимуществ перед другими учащимися учебу следует начинать в трехлетнем возрасте».

Но три года это скорее исключение, чем правило. Обычно родителям советуют приобщать ребенка к скрипке в возрасте от пяти до шести лет. Один из педагогов класса солистов как-то объяснял родителям, что «ребенок не пользуется вибрато[27] и не играет в высоких позициях,[28] потому что начал учиться в восемь лет». Это было поводом для отказа принять мальчика в свой класс. В качестве утешения было сказано: «Возможно, когда-нибудь, когда он подтянется».

Однако не все педагоги считают, что начало учебы ранее семи лет целесообразно и полезно. Один из них сказал: «Зачем заставлять детей трудиться так рано? Возрастные преимущества исчезают через пару лет, и на их место приходят талант и практика. Мои друзья-музыканты, но не скрипачи, настойчиво просили, чтобы я занялся их пятилетней дочерью. Сегодня ей девять лет. Действительно, когда ей было семь и другие дети только начинали, она уже играла очень хорошо, однако сегодня между ней и другими детьми большой разницы нет».

Итак, что мы имеем? Преподаватели расходятся во мнениях относительно того, когда начинать, но они единодушны в том, что шансов стать элитным скрипачом практически нет, если не начать заниматься до девяти лет. Роберт Мертон говорит о «социально ожидаемых сроках», феномене, относящемся к временным рамкам любой социальной деятельности, и в первую очередь это касается начала обучения музыке, если иметь в виду профессиональные перспективы (Merton, 1984).

Однако опрошенные мною родители пытаются расширить границы. В том случае, если родители сами являются скрипачами, они начинают учить детей самостоятельно или же договариваются с частными преподавателями.

Когда я проводила интервью с двумя родителями одновременно, они часто спорили в моем присутствии относительно нижней границы возраста; при раздельном интервью ответы варьировались, причем ответы родителей отличались от ответов детей. Кто-то из отцов (он профессиональный пианист) сказал, что некоторые родители не спешат начинать обучение, чтобы потом заявить, что-де «за такое короткое время их ребенок достиг такого высокого уровня скрипичного мастерства; это амбиции, не более». Согласна, амбиции. С амбициями связан и тот факт, что родители дают скрипку в руки трехлетке, чтобы показать: их ребенок способен играть в том возрасте, в котором почти никто не может играть. Но, разумеется, есть и такие родители, которым просто не терпится начать обучение, потому что они буквально живут музыкой.

С амбициями связан и тот факт, что родители дают скрипку в руки трехлетке, чтобы показать: их ребенок способен играть в том возрасте, в котором почти никто не может играть.

Расхождение мнений среди родителей дает основание предположить, что многие из них хотели бы, чтобы их дети приобщились к музыке как можно раньше, однако боятся критики.

Однажды на конференции, организованной французским отделением Международной ассоциации преподавателей музыки, докладчику – специалисту по обучению скрипке маленьких детей – был задан вопрос: «Могу ли я начать заниматься скрипкой с моей восьмимесячной дочерью?» Докладчик был заметно удивлен. Надо отметить, что все прозвучавшие после его выступления вопросы касались детей преподавателей, то есть были частного порядка. Те же преподаватели вряд ли взяли бы в свой класс «скрипача», недавно научившегося ходить.

Приведу также фанатичный пример матери двухлетнего малыша. Женщина-пианист, эмигрировавшая из России и проживающая в Италии, планировала переехать в Германию, так как ее сыну нужен был лучший учитель скрипки. А лучшие учителя скрипки для детей такого возраста живут в Германии.

Как родители выбирают преподавателей скрипки?

Выбор преподавателя и школы игры (русская школа, французская школа и т. д.) действительно имеет большое значение. Ребенок будет развиваться под присмотром определенного педагога, придерживаясь определенной школы и совершенствуя навыки. Это стратегическое решение можно сравнить с выбором университета, если подходить к выбору со всей ответственностью.

Практически всегда выбор инструмента делается до выбора преподавателя, хотя некоторые родители заранее знают, что хотят отдать ребенка именно к такому-то преподавателю, соответственно, выбор инструмента предопределен.

В вопросе выбора преподавателя родителей можно разделить на две категории. Первая и самая значительная категория – это родители-музыканты; в свою очередь, она делится на две подгруппы: скрипачи и прочие. Критерии выбора среди родителей-скрипачей разнятся.

Вторую категорию составляют родители немузыканты. Среди них также существуют подгруппы. Первую составляют родители-новички, то есть те, кто не является профессионалом и не имеет личных отношений с музыкантами. Вторую – родители-инсайдеры; к этой подгруппе я отношу тех, кто уже «вырастил» солиста (первый ребенок), а теперь задумывается о карьере второго; сами они музыкантами также не являются.