Георг Гегель - Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

• Название: Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1929

Собрание сочинений в 14 томах. Издательство социально-экономической литературы (Соцэкгиз)

Год: 1929-1959

---

формы конечное полагается как абсолютное. Так как эта форма, как

всецело абстрактная, безразлична ко всякому содержанию и именно

поэтому восприимчива ко всякому содержанию, то она может

одинаково санкционировать как идолопоклонническое и неморальное

содержание, так и ему противоположное. Лишь усмотрение того, что

подобное содержание не самостоятельно, а опосредствовано неким другим,

низводит его до его конечности и неистинности. Так как это содержание

ведет за собой опосредствование, то уразумение его есть знание,

содержащее в себе опосредствование. Истинным же может быть признано

содержание лишь постольку, поскольку оно опосредствовано не

чем–либо другим, поскольку оно не конечно, следовательно, поскольку

оно опосредствует себя самим собою и, таким образом, есть в одно

и то же время опосредствование и непосредственное соотношение

с самим собою. В учении о непосредственном знании рассудок,

который полагает, что освободился от конечного знания, от

рассудочного тожества метафизики и просвещения, сам непосредственно

снова делает принципом и критерием истины ту же

непосредственность, т. е. абстрактное соотношение с собою, абстрактное

тожество. Абстрактное мышление (форма рефлектирующей метафизики)

и абстрактное созерцание (форма непосредственного знания) суть

одно и то же.

Прибавление. Так как форма непосредственности фиксируется

как нечто противоположное форме опосредствования, то она,

следовательно, одностороння, и эта односторонность сообщается всякому

содержанию, которое сводят лишь к этой форме. Непосредственность есть

вообще абстрактное соотношение с собою и, следовательно, вместе с тем

абстрактное тожество, абстрактная всеобщность. Если затем в себе и

для себя всеобщее берется лишь в форме непосредственности, то оно есть

лишь абстрактно всеобщее, и бог с этой точки зрения получает

значение существа, лишенного каких бы то ни было определений. Если при

этом все же говорят о боге как о духе, то это лишь пустое слово, ибо

дух, как сознание и самосознание, есть во всяком случае отличение

себя от самого себя и от некоего другого, есть, следовательно,

опосредствование.

128

§ 75.

Оценка этого третьего отношения мышления к истине могла быть

предпринята нами лишь тем способом, который указывается и

признается этой точкой зрения непосредственно в ней самой. Мы, таким

образом, показали, что фактически неверно утверждение, что

существует непосредственное знание, — знание, которое существует без

всякого опосредствования с другим или в себе самом с самим собою.

Мы также показали фактическую неверность утверждения, что

мышление движется вперед, лишь руководясь определениями,

опосредствованными другими определениями — конечными и обусловленными, —

мы показали фактическую неверность представления, что в этом

опосредствовании не снимается в то же самое время само это

опосредствование. Примером же такого познания, которое движется вперед

не в односторонней непосредственности, а также и не в

одностороннем опосредствовании, служит сама логика и вся философия.

§ 76.

Если мы будем рассматривать принцип непосредственного знания

со стороны его отношения к исходному пункту, к вышеуказанной

наивной метафизике, то сравнение их обоих покажет нам, что этот

принцип возвратился к начальному пункту той метафизики нового

времени, которая известна под названием картезианской философии.

Оба утверждают:

1) Простую нераздельность мышления и бытия мыслящего.

Cogito, ergo sum есть то же самое, что утверждение, будто мне в

сознании открывается непосредственно бытие, реальность,

существование «я» (Картезий вместе с тем определенно заявляет в «Princ. phil>

I, 9, что он понимает под мышлением сознание вообще, как таковое),

и что эта нераздельность есть безусловно первое (неопосредствованное,

недоказанное) и самое достоверное познание.

2) Оба они также утверждают нераздельность представления о

боге и представления о его существовании, так что последнее содержится

в самом представлении о боге; это представление не существует без

определения существования, и последнее, следовательно, есть

необходимое и вечное определение бога *).

*) Cart. Princ. Phil. 1,15: magis hoc (ens summe perfectum existere) creaet,

si attendat, nullius alterius rei ideam apud se inveniri in qua eodem modo necessa-

riam existentiam contineri animad vertat;— intelliget, illam ideam exhibere veram

ТРЕТЬЕ ОТНОШЕНИЕ МЫСЛИ К ОБЪЕКТИВНОСТИ

129

3) Что же касается также непосредственного сознания

существования внешних вещей, то это означает не что иное, как чувственное

сознание. Что мы; обладаем таковым, это есть самое маловажное

познание. Интересно только знать, что это непосредственное знание

о бытии внешних вещей есть иллюзия и заблуждение, что в

чувственном, как в таковом, нет истины, что бытие этих внешних вещей,

наоборот, случайно, преходяще, есть видимость, что они по существу

своему обладают таким лишь существованием, которое отделимо от

их понятия, их сущности.

§ 77.

Отличаются же друг от друга эти две точки зрения следующим:

1) Картезианская философия переходит от этих недоказанных и

принимаемых как недоказуемые предпосылок к дальнейшему, более

развитому познанию, и благодаря этому она стала источником наук

нового времени. Современная же точка зрения, напротив, пришла

к тому важному самому по себе результату (§ 62), что познание, дер-

et immutabilem naturam, quaeqae поп potest поп existere, cum necessaria

existentia in ea contineatur. (Читатель будет более расположен верить, что существует

всесовершеннейшее существо, если он заметит, что он не находит в себе

представления никакой другой вещи, в котором содержалось бы таким же образом

необходимое существование. Он увидит, что это представление обнаруживает

истинную и неизменную природу, — природу, которая не может не существовать,

так как она содержит в себе необходимое существование). Следующее затем

замечание, звучащее как опосредствование и доказательство, не вносит никакого

ограничения в это первоначальное основоположение.

У Спинозы мы встречаем то же самое утверждение, что сущность бога, т. е.

абстрактное представление, заключает в себе существование. Первое определение

Спинозы, определение causa sui, гласит, что она есть то, cuius essentia involvit

existentiam, sive id, cuius natura поп potest concipi, nisi existens (сущность чего

заключает в себе существование или то, природа чего не может быть представлена

несуществующей); нераздельность понятия и бытия есть здесь основное

определение и основная предпосылка. Но какое понятие обладает этой

нераздельностью с бытием? Не понятие конечных вещей, ибо последние суть именно такие

вещи, существование которых случайно и сотворено. — То обстоятельство, что у

Спинозы одиннадцатая теорема, гласящая, что бог необходимо существует,

сопровождается доказательством и что точно так же сопровождается

доказательством двадцатая теорема, гласящая, что существование бога и его сущность есть

одно и то же, — это обстоятельство есть только излишний формализм,

стремящийся ничего не оставлять без доказательства. Бог есть субстанция (и даже

единственная субстанция), субстанция же есть causa sui, бог, следовательно

необходимо существует — все это доказательство означает только то, что бог есть то,

понятие и бытие чего нераздельны.

Логика. 9

130

жащееся в своем поступательном двияжении конечных опосредствований,

познает лишь конечное и не содержит в себе истины; эта точка

зрения требует от нашего сознания о боге, чтобы оно не шло дальше

указанной, совершенно абстрактной, веры *).

2) Современная точка зрения при этом, с одной стороны, ничего

не меняет во введенном Декартом методе обычного научного познания

и ведет возникшие из этого метода науки об эмпирическом и конечном

по тому же самому пути, а с другой, — рассматриваемая точка зрения

отвергает этот метод, и так как она не знает никакого другого, то она

отвергает всякие методы в знании о том, что бесконечно по своему

содержанию. Она отдается поэтому дикому произволу фантазии и

уверений, моралистическому самомнению и высокомерию чувства или

безмерному капризу и рассуждательству, которое с наибольшей

силой обращается против философии и философем. Ведь философия