Ольга Рёснес - Ангел, архангел, архай

• Название: Ангел, архангел, архай
• Автор: Ольга Рёснес
• Жанр: Философия

К числу неудобств современного мышления, как научного, так и обыденного, относится необходимость время от времени покидать «обжитую» область и устремляться в неизвестные дали. Эта особенность мышления становится очевидной на стыке второго и третьего тысячелетий, когда ни наука, ни практика не могут уже идти прежними путями благоденствия и прогресса, не разрушая при этом саму человеческую жизнь. Никогда еще с такой интенсивностью не развивались прикладные исследования, призванные максимально обеспечить человека разного рода комфортом и достатком, в связи с чем у многих, в том числе и у «мыслящей части человечества», складывается многообещающая картина мира, в которой всё – от достигшего своих вершин человеческого ума. И только присмотревшись внимательнее к этой захватывающей воображение и чувства панораме благоденствия, с ее перспективами «господства над природой», «свободы слова и совести», «физического бессмертия», можно обнаружить, что в ней, увы, отсутствует человек в самом своем наиважнейшем: в своем духе.

---

Точно так же космическое связано и с внутренне-минеральным, внутреее-растительным, внутренне-животным: их духовные сущности определяются той или иной внепространственной и вневременной областью, доступной лишь духовно-научному изучению. Принимая это во внимание, наука впервые получает возможность перейти от фрагментарных, ограниченных той или иной «физической реальностью», описаний к гораздо более обширной реальности.

Уже на примере гипотезы первичной туманности Канта-Лапласа выявляются те черты современной научности, которые отвечают принципу фрагментарности истины: теория «верна» лишь в каком-то особом, специально оговариваемом случае. При этом нисколько не учитывается действительность как таковая: теория становится чисто умозрительным конструированием «физической реальности». Так, указывая на то, что с ростом энергий слабые взаимодействия элементарных частиц могут сравняться с электромагнитными, поясняется, что «произойти это может, правда, только при совершенно гигантских концентрациях энергии на отдельных частицах в 1018 ГЭВ – таких энергий пока что не наблюдалось даже в космических лучах, самом высокоэнергетичном источнике излучений, известных человеку»[49]. О какой «физической реальности» тут идет речь? Это именно тот случай, о котором говорит Рудольф Штейнер: «Тот, кто со своими понятиями находится внутри действительности, кто не выходит из действительности со своими понятиями, тот не может поступить иначе, как только прекратить образование своих понятий в тот момент, когда речь заходит об упразднении условий существования, соответствующих включению человека в окружающий мир. Нет ни малейшего смысла формулировать понятия для обстоятельств, в которых невозможно существовать»[50]. Духовно-научным требованием становится в связи с этим свободное от гипотез постижение мира[51], основанное на наблюдении явлений. Имея же дело с измышленным, современное «научное мышление» попросту нанизывает одну недействительность на другую, строя при этом лишь ущербную картину мира.

Сравнивая качественно животную (горизонталь) и человеческую (вертикаль) формы, Рудольф Штейнер приводит эти формы в связь с воздействием на них Земли и Солнца, тем самым извлекая астрономическое из наблюдаемого в земном. При этом ставится вопрос о таком пространстве, которое, не являясь евклидовым, не является также и измышленным пространством Минковского: это всецело действительное пространство, включенное в действительность.

История возникновения солнечной системы, по Канту-Лапласу или по сценарию Большого взрыва, есть не более чем «подгонка под ответ», бессильная сказать что-либо существенное о силах гравитации или кометах. И так происходит всякий раз, когда «научное мышление» исходит не из всеобщности, но только из одного фрагмента действительности, и распространяет потом фрагментарное на всеобщее.

Обоснованный духовно-научно Рудольфом Штейнером феноменологический (гётеанический) подход предполагает «возврат» к действительности всякий раз, когда образовано то или иное понятие: понятие непрерывно модифицируется. Намек на нечто подобное обнаруживается сегодня в физике, ступившей на путь «отказа» от своих «прежних реальностей», но… в пользу столь же измышленных «объектов», область существования которых гипотетически считается «физической реальностью». Никто при этом не задается вопросом о нереальности этой «физической реальности», речь идет лишь о «строгости» того или иного «доказательства».

При строгом, последовательном мышлении, отмечает Рудольф Штейнер, пришлось бы признать, что ни одна из умозрительно сконструированных планетарных систем не может существовать реально: «планетная система постоянно шла бы навстречу своей смерти, своему оцепенению…если изобразить такую систему, то действительность ведь фактически уже имела достаточно времени, чтобы прийти к конечной точке… Тогда мы имели бы дело с осуществившейся бесконечностью, и оцепенение уже наступило бы»[52]. Для математика это могло бы означать только одно: дальше математика не идет, действительность от нее ускользает. И чтобы идти дальше, а этого ведь требует само существо науки, мышление должно выйти из «пеленок» математики, стать созерцающим.

Овладение созерцающим мышлением восходит у человека к его способности представления. Сравнивая организацию способности представлений со сновидением, Рудольф Штейнер относит начало этой смутной, сновидчески притупленной жизни сознания к этапам доземной и к ранним этапам земной эволюции человека, именно к древне-атлантическому периоду[53]. Атланты имели гораздо более непосредственную связь с окружающим миром и действующим в нем духовными существами, чем это имеет место при современном бодрствующем сознании, которое отчасти «вырывает» человека из природных связей, обеспечивая ему определенную автономию. Если древнее атлантическое сознание было полностью зависимым от происходящего в окружающем его мире, то современное сознание эмансипирует человека от окружающего мира и вселенной в целом: в своей внутренней жизни человек «одинок». Это внутренне «одиночество» есть неизбежная ступень на пути к самопознанию: первоначально сновидческие образы действительности уступают место все более и более точным картинам, отражающим связь человека с космосом. Созерцающее мышление, каким оно становится благодаря духовно-научному подходу, обращено не к той или иной «работающей» теории, но к самой действительности, к ее феноменам. Так, если в основе расчетов современной физики неизменно лежит сила гравитации, то в так называемой теории Великого объединения возникает неясность относительно того, «как естественно включить в общую схему гравитацию»[54]. С духовно-научной же точки зрения, связанные с гравитацией расчеты приводят лишь к образу мертвой планетной системы, и сам факт ее жизни говорит о том, что в ней присутствует что-то отличное от сил гравитации[55], что и определяет ее жизненность. С силой гравитации несовместимы, как указывает Рудольф Штейнер, кометообразные космические тела: кометы вносят в нашу планетарную систему нечто, противоположное этой системе[56]. Непредвзятое созерцание принявшей в себя комету планетной системы и принявшей в себя эффект оплодотворения яйцеклетки[57] ставит эти, на первый взгляд, далекие друг от друга явления в определенную внутреннюю связь: космическое постигается в эмбриологическом. Созерцающее мышление выявляет тот способ, с помощью которого человек отображает в себе весь космос. Именно созерцая, наряду с «обычными» расчетами, и можно придти к качественному постижению явлений, как, например, в случае с кривой Кассини, с ее разновидностями эллипса, лемнискаты и «разъединенными» ветвями[58]. В целом, говоря о человеческой способности представления, Рудольф Штейнер формулирует проблему следующим образом: «Встает вопрос, не нуждаемся ли мы в таких представлениях, которые целиком выводят нас из пространства, если они должны оставаться непрерывными, если мы то, что происходит во внешнем мире, вне человека, прослеживаем дальше в его течении, когда это продолжается внутрь человека»[59]. На этом пути в самом человеке выявляется космическая противоположность радиального и сферического: противоположность строения человеческих конечностей строению черепа, противоположность сознания, обращенного к чувственному миру, и сознания сверхчувственного, противоположность космического и земного воздействий на эмбрион, противоположность трубчатых и черепных костей, нервной и мускульной систем и т. д. В этом смысле «математика человека», оставаясь «математикой космоса», имеет дело с определенно реальными вещами. То, что приносит человеку самопознание, и есть основа качественного подхода к действительности. Ни одна интерпретация природных и космических явлений не может претендовать на полноту и истинность, если в ней не учитывается вся, в том числе и доземная, эволюция человека. Создаваемый современным «научным мышлением» кажущийся образ мира необходимо должен быть дополнен иным, духовно-научным способом познания. И пока этого не произойдет, «научное мышление» будет пытаться распространять свои, справедливые лишь в ограниченной области, обобщения на всю действительность. Ситуация оказывается именно такой, какой ее застает Рудольф Штейнер: «… до известной степени не ждут, пока появятся условия для создания теорий… просто нельзя пытаться отвечать на некоторые вопросы, пока действительно не сложились условия для ответа. Но если вопросы стоят так, что на них нельзя получить ответ с этой существующей суммой понятий, то и все разговоры в теоретическом отношении бессмысленны. Благодаря этому приходишь только к кажущемуся, иллюзорному успокоению относительно этих вещей»[60].